Теология религий

Одна из базовых возможных задач когнитивного диалога состоит в том, чтобы осмыслить соотношение собственной веры и других религий с точки зрения их истинности и спасительности. (очень важная мысль)

Согласно традиционной религиоведческой классификации, существуют четыре основные позиции по этому вопросу, которые в терминологии рассматриваемой классификации отражают критерий принципы: «эксклюзивизм», «инклюзивизм», «плюрализм» (суперэкуменизм) и «культурно-лингвистический подход».
Подход эксклюзивизма предполагает, что лишь одна религия содержит истину и только в ней возможно спасение. Согласно позиции инклюзивизма, одна религия обладает полнотой истины, а остальные лишь ее частями; последователи других традиций также имеют шансы на спасение, хотя и меньшие, чем в наиболее совершенной религии.

В рамках модели плюрализма считается, что разные религиозные учения, при многообразии внешних форм, содержат в себе одну и ту же духовную суть. В соответствии с культурно-лингвистическим подходом, предложенным в рамках постлиберальной теологии Дж. Линбеком, каждую религию следует рассматривать как самобытный, отдельный от других феномен. Та или иная религия может быть понята только «изнутри», исходя из ее собственной «культурной и лингвистической грамматики», и вообще неправомерно сопоставлять религии между собой. Модели теологии религий находят выражение в форме концепций богословов.

Христианство на протяжении своей истории не сделало категорического выбора между эксклюзивностью и инклюзивностью, аргументы в пользу обеих позиций можно найти в Библии, обе они на протяжении истории Церкви поддерживались авторитетными богословами. В XX в. сторонник концепции эксклюзивизма протестантский теолог Карл Барт (1886–1968) говорит о спасительности только христианства, различая при этом понятия «вера» (христианское откровение и особый дар Бога, дающий возможность его воспринять) и «религия». Последняя понимается им как присутствующие во всех культурах представления о Высшем существе (или существах) и необходимости поклонения им; при этом в основе религии лежат попытки человека собственными силами воз-выситься до понимания Бога, разработка с этой целью догматических концепций, участие в ритуалах. Такая парадигма, считал К. Барт, является не только основой нехристианских религий, но и распространенной формой существования исторического христианства, в котором угасла живая евангельская вера.

Один из наиболее известных инклюзивиситских подходов к осмыслению феномена многообразия религий — концепция «анонимного христианства» католического немецкого теолога Карла Ранера (1904–1984). Этот богослов опирался на ту идею, что, поскольку «Бог есть любовь» (1 Ин. 4:16), Он желает спасения всем людям и не может подвергнуть нехристианскую часть мира погибели. К. Ранер считал, что нехристианские религии содержат не только элементы естественного познания Бога, хотя и смешанные с заблуждениями, но и сверхъестественные аспекты благодати, дарованные человеку Богом ради Христа, что позволяет говорить о благочестивых верующих других религий как об «анонимных христианах».
При этом К. Ранер признавал, что максимальное и абсолютное Откровение содержится только в христианстве, поэтому состояние «анонимного христианства» можно рассматривать как временное и относительное. Глубокий подход к соотношению разных религий, носящий инклюзивистский характер, разработал католический священник и богослов Р. Па-никкар (1918–2010). В соответствии с предложенной Р. Паниккаром концепцией «космотеандризма» (от греч. слов «космос», «Бог», «человек»), все элементы реальности индивидуальны, не сводимы друг к другу, и в то же время взаимосвязаны, находятся во взаимодействии и взаимопроникновении (perichoresis) друг с другом. «Бог (или божественное), люди и природа соединены нерасторжимой взаимосвязью симбиоза»; при этом каждая сущность является не только частью, но и образом Целого. Ни один индивидуум или религия не могут исчерпать полноты подходов к описанию реальности и претендовать на то, что они обладают единственно истинной, глобальной точкой обзора.
Вообще говоря, инклюзивистский подход преобладает в официальных документах католической церкви начиная со Второго Ватиканского собора (1962–1965), что нашло выражение в принятой собором знаменитой декларации «Nostra aetate» («В наше время», лат.), посвященной отношению к нехристианским религиям. Главным апологетом концепции религиозного плюрализма считается американский религиовед Джон Хик (1922–2012). Согласно Дж. Хику, все религии направлены на познание одной и той же Высшей Реальности, которая непостижима и не может быть выражена одним способом. Все религии, включая христианство, служат одному Абсолюту (Богу) и устремлены к Нему; однако в силу трансцендентности Высшей Реальности, ее невыразимости в ограниченных человеческих словах и образах, интерпретируют ее по-разному, чем и определяется различие между религиями. Суть любой религии, по Хику, заключается в переходе «от self-centredness (сконцентрированности на себе), экзистенции ветхого Адама, к reality-centredness (сконцентрированности на Реальности) как экзистенции нового человека, т. е. выхода из собственного “Я” и распространении на Абсолют и “Ты” ближнего». По мнению Дж. Хика, религиозные традиции представляют собой обусловленные различными типами человеческого сознания и культур цветные «линзы», через которые проходит и по-разному преломляется один и тот же свет единой Истинной Реальности, и ни одна из них не должна считать себя принципиально «лучше» прочих.

По различным проблемам, связанным с моделями теологии религий, среди богословов велись и ведутся непрестанные дискуссии. Отношение к другим религиям Еще одной задачей когнитивного диалога является определение позиции относительно того, как следует воспринимать последователей других религий и вести себя с ними. Основой для формулирования принципов отношений с иноверцами выступают как священные писания, догматика, так и историко-культурный контекст той или иной религиозной общины. Очевидно, что многие нормы, как, например, одиннадцатое правило шестого Вселенского собора о запрете мыться в бане с иудеем, в современных условиях теряют свою актуальность.
У Русской православной церкви до сих пор нет общецерковного документа об отношении к другим религиям и возможных направлениях диалога с ними, в разработке которого могли бы быть полезны теологи.

В современной теологии существует любопытное направление, связанное с разработкой богословских концепций, которыми должно определяться отношение к верующим других религий. Речь идет не просто о формировании норм и принципов поведения, некоего этоса, а скорее об умозрительной, теологической рефлексии. Для описания таких подходов иногда используется термин «теология межрелигиозного диалога», хотя он еще не получил широкого распространения в научной литературе; нет также консенсуса и относительно предмета, методологии, границ этой дисциплины.
В качестве примера здесь можно привести концепции ряда современных православных, католических и протестантских теологов (И. Зизиуласа, Р. Панникара, Д. Моэ и др.), которые осмысливали значение христианского представления о Боге-Троице для развития конструктивного межрелигиозного диалога. Так, единосущие Ипостасей Троицы и отношения «перихорезиса» (взаимопроникновения и любви между Лицами Отца, Сына и Святого Духа) могут, по мнению некоторых богословов, учить тому, что все люди равны по природе и призваны находиться в общении друг с другом.
Из принципа «кенозиса», т. е. самоотречения, умаления, может следовать, что христиане должны не силой навязывать свою религию другим людям, но скорее быть готовыми пригласить их в мир своей веры и в нем явить себя гостеприимными хозяевами, и пр.

Компаративная теология

Знакомство с религиями может осуществляться не только в ходе общения с верующими других духовных традиций, но и самостоятельно, посредством чтения сакральных текстов.
Различные проблемы, связанные с изучением верующим человеком других религий, были концептуализированы в дисциплине «компаративная теология».

Компаративная теология — это новое исследовательское направление в рамках христианской теологии, основоположником которого является американский католический священник и индолог Френсис Клуни.
Ф. Клуни рассматривает компаративную теологию как «внутренний (interior) межрелигиозный диалог», в котором «другой» представлен текстом, а не живым собеседником. Компаративная теология занимается сравнительным изучением религий, а также формулированием и решением с богословских позиций тех вопросов, которые возникают в процессе этого «симпатического» исследования.
При этом компаративная теология представляет собой не просто метод сравнения религий и нахождения параллелей между ними, но и практику переосмысления различных аспектов собственной веры в результате изучения других духовных традиций.

Компаративную теологию можно понимать в трех аспектах: как сравнение богословских систем разных традиций; как постановку и решение теологических вопросов — в сравнительном контексте — на сугубо богословских основаниях; как новую, «творческую» (constructive) теологию, которая рождается после сравнительного анализа богословия разных религий.
Основной принцип компаративной теологии — эмпатическое исследование другой религии, т. е. стремление понять внутреннюю методологию и герменевтику, присущие самим изучаемым духовным традициям, а не пытаться интерпретировать и объяснять их в контексте той или иной исследовательской парадигмы.
В последнее время ряд специалистов указывали на перспективность использования в компаративной теологии принципов философской герменевтики, разрабатывавшихся Х. Г. Гадамером и П. Рикером.
Компаративная теология находит выражение в форме исследовательских работ, предмет которых — сравнительное изучение в разных религиях широчайшего круга тем, таких как представления о Боге, святости, благодати, откровении, посмертной жизни и пр. Например, автор этой статьи занимался сравнительным исследованием духовных практик православия и хасидизма Хабад (одного из направлений в иудаизме), что было обозначено мной как «личностная модель межрелигиозного диалога».