Artur Sharakhimov
11.05.2022, 15:57
Опровержение заблуждений
Излагая истинное учение, Синод отвергает заблуждения тех,
I. Кто учит, что, строго говоря, невозможно утверждать, будто первородный грех сам по себе достаточен для осуждения всего человечества или что он служит основанием для временных и вечных кар.
Поскольку этим они противоречат Апостолу, когда он говорит: "Как одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили" (Рим. 5:12); и также: "Суд за одно преступление к осуждению" (Рим. 5:16); "Возмездие за грех — смерть" (Рим. 6:23).
II. Кто учит, что духовные дары, или добрые качества и добродетели, такие как благость, святость и праведность, не могли быть присущи воле человека, когда он был первоначально сотворен, и следовательно, не могли быть отделены от его воли после грехопадения.
Поскольку этим они противоречат описанию Апостолом образа Божия в Послании к Ефесянам (4:24), где он передает образ через понятия праведности и святости, которые, несомненно, присущи воле.
III. Кто учит, что в духовной смерти духовные дары не были отделены от человеческой воли, поскольку воля сама по себе никогда не была порочной, но лишь была подавлена затмением разума и несдержанностью чувств, и если эти препятствия удалить, то воля сделается свободной и сможет показать свою внутреннюю способность, другими словами, сама по себе она способна желать или избирать какое-либо предложенное ей благо, или же не желать и не избирать его.
Поскольку это нововведение и заблуждение, имеющее целью возвеличить силу свободной воли, что противоречит словам Пророка Иеремии: "Лукаво сердце человеческое более всего и крайне испорчено" (Иер. 17:9); и словам Апостола: "Между которыми [сынами противления] и мы все жили некогда по нашим плотским похотям, исполняя желания плоти и помыслов" (Еф. 2:3).
IV. Кто учит, что не возрожденный человек не совсем, или не всецело, мертв в своих грехах, или лишился всех сил для духовного добра, но способен алкать и жаждать праведности и жизни и предложить жертву сокрушенного и кающегося духа, которая угодна Богу.
Поскольку эти взгляды противоположны ясному свидетельству Писания: "И вас, мертвых по преступлениям и грехам вашим" (Еф. 2:1,5); "Все мысли и помышления сердца их были зло во всякое время" (Быт. 6:5; 8:21). Кроме того, алкать и жаждать избавления от страданий, стремиться к жизни и предлагать Богу жертву сокрушенного духа свойственно только возрожденным и тем, кто назван блаженными (Пс. 50:9; Мф. 5:6).
V. Кто учит, что порочный и природный человек может так хорошо употребить общую благодать (под чем они имеют ввиду естественный разум) или дары, остающиеся после грехопадения, что посредством их он способен постепенно достичь большей благодати — Евангельской, или спасительной благодати, — а также и самого спасения; и что таким образом Бог, со Своей стороны, являет Себя готовым открыть Христа всем людям, поскольку Он наделяет всех в достаточной степени и действенно всем необходимым для открытия Христа, для веры и покаяния.
Поскольку Писание, не говоря уже об опыте веков, удостоверяет, что это ложь, ибо: "Он возвестил слово Свое Иакову, уставы Свои и суды Свои Израилю. Не сделал Он того никакому другому народу, и судов Его они не знают"(Пс. 147:8,9); "Который в прошедших родах попустил всем народам ходить своими путями" (Деян. 14:16); "Прошедши чрез Фригию и Галатийскую страну, они [Павел и его спутники] не были допущены Духом Святым проповедовать слово в Асии. Дошедши до Мисии, предпринимали идти в Вифинию; но Дух не допустил их" (Деян. 16:6,7).
VI. Кто учит, что в истинном обращении человека новые свойства, наклонности, или дары, не могут быть внедрены или излиты в его волю Богом, и что на самом деле вера, посредством которой мы первоначально приходим к обращению и затем получаем имя верующих, не является свойством или даром, вложенным в нас Богом, но что это лишь поступок человека, и потому не может называться даром, кроме того, что относится к силе обретаемой веры.
Поскольку эти взгляды противоречат Священному Писанию, которое удостоверяет, что Бог все-таки внедряет [или изливает] в наши сердца новые свойства веры, послушания и чувствования Его любви: "Вложу Закон Мой во внутренность их и на сердцах их напишу его" (Иер. 31:33); "Я изолью воды на жаждущее и потоки на иссохшее; излию дух Мой на племя твое" (Ис. 44:3); "Любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам" (Рим. 5:5); они также вступают в противоречие с непрестанным служением Церкви, которая вместе с пророком молится Господу: "Обрати меня, — и я обращусь" (Иер. 31:18).
VII. Кто учит, что благодать, которой мы делаемся обращенными к Богу, есть не что иное как спокойное убеждение; или (как объясняют другие) что способ [Божиего] деяния в обращении человека, наиболее благородный и приемлемый для человеческой природы, — есть тот, который происходит посредством убеждения, и что ничто не препятствует этой благодати нравственного убеждения (ей одной) соделыватъ обычных людей — духовными; и что в действительности Бог не созиждет, за исключением морального убеждения, согласие воли, и что действенность дела Божия, которая превосходит дело сатаны, состоит в том, что Бог дает обетование благ вечных, в то время как сатана обещает лишь блага преходящие.
Поскольку это учение является всецело пелагианским и противоречит всему Священному Писанию, которое признает помимо убеждения также и другой способ, куда более действенный и Божественный, которым Святой Дух действует в обращении человека. Как говорит Иезекииль: "И дам вам сердце новое и дух новый дам вам; и возьму из плоти вашей сердце каменное, и дам вам сердце плотяное" (Иез. 36:26).
VIII. Кто учит, что Бог в возрождении человека не привносит силу Своего всемогущества, которой Он может мощно и непоколебимо направить волю человека к вере и обращению; что даже когда Бог исполнит весь труд благодати, который Он применяет для обращения человека, человек, тем не менее, может — и в действительности часто так и делает, — сопротивляться Богу и Духу в намерении и желании возродить его, так что он полностью расстраивает свое собственное возрождение; и потому остается в собственной власти человека — быть или не быть ему возрожденным.
Поскольку это есть не что иное, как устранение всей силы благодати Божией в нашем обращении и подчинение деяния Всемогущего Бога воле человека; и противоречит Апостолам, которые учат: "Как безмерно величие могущества Его в нас, верующих по действию державной силы Его" (Еф. 1:19); "Молимся всегда за вас, чтобы Бог наш соделал вас достойными звания и совершил всякое благоволение благости и дело веры в силе" (2 Фес. 1:11); и подобным образом: "От Божественной силы Его даровано нам все потребное для жизни и благочестия" (2 Пет. 1:3).
IX. Кто учит, что благодать и свободный выбор являются соположенными, дополняющими друг друга причинами, которые взаимодействуют в деле побуждения к обращению, и что благодать не предшествует — как первопричина — действенному влиянию воли; иначе говоря. Бог до тех пор решающим образом не помогает человеческой воле прийти к обращению, пока не подвигнется и не определится сама воля человека.
Поскольку ранняя Церковь уже давно осудила эти взгляды у пелагиан, основываясь на словах Апостола: "Помилование зависит не от желающего и не от подвизающегося, но от Бога милующего" (Рим. 9:16); "Кто отличает тебя? Что ты имеешь, чего бы не получил?" (1 Кор. 4:7); "Воспроизводит в вас и хотение и действие по Своему благоволению" (Фил. 2:13).
Излагая истинное учение, Синод отвергает заблуждения тех,
I. Кто учит, что, строго говоря, невозможно утверждать, будто первородный грех сам по себе достаточен для осуждения всего человечества или что он служит основанием для временных и вечных кар.
Поскольку этим они противоречат Апостолу, когда он говорит: "Как одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили" (Рим. 5:12); и также: "Суд за одно преступление к осуждению" (Рим. 5:16); "Возмездие за грех — смерть" (Рим. 6:23).
II. Кто учит, что духовные дары, или добрые качества и добродетели, такие как благость, святость и праведность, не могли быть присущи воле человека, когда он был первоначально сотворен, и следовательно, не могли быть отделены от его воли после грехопадения.
Поскольку этим они противоречат описанию Апостолом образа Божия в Послании к Ефесянам (4:24), где он передает образ через понятия праведности и святости, которые, несомненно, присущи воле.
III. Кто учит, что в духовной смерти духовные дары не были отделены от человеческой воли, поскольку воля сама по себе никогда не была порочной, но лишь была подавлена затмением разума и несдержанностью чувств, и если эти препятствия удалить, то воля сделается свободной и сможет показать свою внутреннюю способность, другими словами, сама по себе она способна желать или избирать какое-либо предложенное ей благо, или же не желать и не избирать его.
Поскольку это нововведение и заблуждение, имеющее целью возвеличить силу свободной воли, что противоречит словам Пророка Иеремии: "Лукаво сердце человеческое более всего и крайне испорчено" (Иер. 17:9); и словам Апостола: "Между которыми [сынами противления] и мы все жили некогда по нашим плотским похотям, исполняя желания плоти и помыслов" (Еф. 2:3).
IV. Кто учит, что не возрожденный человек не совсем, или не всецело, мертв в своих грехах, или лишился всех сил для духовного добра, но способен алкать и жаждать праведности и жизни и предложить жертву сокрушенного и кающегося духа, которая угодна Богу.
Поскольку эти взгляды противоположны ясному свидетельству Писания: "И вас, мертвых по преступлениям и грехам вашим" (Еф. 2:1,5); "Все мысли и помышления сердца их были зло во всякое время" (Быт. 6:5; 8:21). Кроме того, алкать и жаждать избавления от страданий, стремиться к жизни и предлагать Богу жертву сокрушенного духа свойственно только возрожденным и тем, кто назван блаженными (Пс. 50:9; Мф. 5:6).
V. Кто учит, что порочный и природный человек может так хорошо употребить общую благодать (под чем они имеют ввиду естественный разум) или дары, остающиеся после грехопадения, что посредством их он способен постепенно достичь большей благодати — Евангельской, или спасительной благодати, — а также и самого спасения; и что таким образом Бог, со Своей стороны, являет Себя готовым открыть Христа всем людям, поскольку Он наделяет всех в достаточной степени и действенно всем необходимым для открытия Христа, для веры и покаяния.
Поскольку Писание, не говоря уже об опыте веков, удостоверяет, что это ложь, ибо: "Он возвестил слово Свое Иакову, уставы Свои и суды Свои Израилю. Не сделал Он того никакому другому народу, и судов Его они не знают"(Пс. 147:8,9); "Который в прошедших родах попустил всем народам ходить своими путями" (Деян. 14:16); "Прошедши чрез Фригию и Галатийскую страну, они [Павел и его спутники] не были допущены Духом Святым проповедовать слово в Асии. Дошедши до Мисии, предпринимали идти в Вифинию; но Дух не допустил их" (Деян. 16:6,7).
VI. Кто учит, что в истинном обращении человека новые свойства, наклонности, или дары, не могут быть внедрены или излиты в его волю Богом, и что на самом деле вера, посредством которой мы первоначально приходим к обращению и затем получаем имя верующих, не является свойством или даром, вложенным в нас Богом, но что это лишь поступок человека, и потому не может называться даром, кроме того, что относится к силе обретаемой веры.
Поскольку эти взгляды противоречат Священному Писанию, которое удостоверяет, что Бог все-таки внедряет [или изливает] в наши сердца новые свойства веры, послушания и чувствования Его любви: "Вложу Закон Мой во внутренность их и на сердцах их напишу его" (Иер. 31:33); "Я изолью воды на жаждущее и потоки на иссохшее; излию дух Мой на племя твое" (Ис. 44:3); "Любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам" (Рим. 5:5); они также вступают в противоречие с непрестанным служением Церкви, которая вместе с пророком молится Господу: "Обрати меня, — и я обращусь" (Иер. 31:18).
VII. Кто учит, что благодать, которой мы делаемся обращенными к Богу, есть не что иное как спокойное убеждение; или (как объясняют другие) что способ [Божиего] деяния в обращении человека, наиболее благородный и приемлемый для человеческой природы, — есть тот, который происходит посредством убеждения, и что ничто не препятствует этой благодати нравственного убеждения (ей одной) соделыватъ обычных людей — духовными; и что в действительности Бог не созиждет, за исключением морального убеждения, согласие воли, и что действенность дела Божия, которая превосходит дело сатаны, состоит в том, что Бог дает обетование благ вечных, в то время как сатана обещает лишь блага преходящие.
Поскольку это учение является всецело пелагианским и противоречит всему Священному Писанию, которое признает помимо убеждения также и другой способ, куда более действенный и Божественный, которым Святой Дух действует в обращении человека. Как говорит Иезекииль: "И дам вам сердце новое и дух новый дам вам; и возьму из плоти вашей сердце каменное, и дам вам сердце плотяное" (Иез. 36:26).
VIII. Кто учит, что Бог в возрождении человека не привносит силу Своего всемогущества, которой Он может мощно и непоколебимо направить волю человека к вере и обращению; что даже когда Бог исполнит весь труд благодати, который Он применяет для обращения человека, человек, тем не менее, может — и в действительности часто так и делает, — сопротивляться Богу и Духу в намерении и желании возродить его, так что он полностью расстраивает свое собственное возрождение; и потому остается в собственной власти человека — быть или не быть ему возрожденным.
Поскольку это есть не что иное, как устранение всей силы благодати Божией в нашем обращении и подчинение деяния Всемогущего Бога воле человека; и противоречит Апостолам, которые учат: "Как безмерно величие могущества Его в нас, верующих по действию державной силы Его" (Еф. 1:19); "Молимся всегда за вас, чтобы Бог наш соделал вас достойными звания и совершил всякое благоволение благости и дело веры в силе" (2 Фес. 1:11); и подобным образом: "От Божественной силы Его даровано нам все потребное для жизни и благочестия" (2 Пет. 1:3).
IX. Кто учит, что благодать и свободный выбор являются соположенными, дополняющими друг друга причинами, которые взаимодействуют в деле побуждения к обращению, и что благодать не предшествует — как первопричина — действенному влиянию воли; иначе говоря. Бог до тех пор решающим образом не помогает человеческой воле прийти к обращению, пока не подвигнется и не определится сама воля человека.
Поскольку ранняя Церковь уже давно осудила эти взгляды у пелагиан, основываясь на словах Апостола: "Помилование зависит не от желающего и не от подвизающегося, но от Бога милующего" (Рим. 9:16); "Кто отличает тебя? Что ты имеешь, чего бы не получил?" (1 Кор. 4:7); "Воспроизводит в вас и хотение и действие по Своему благоволению" (Фил. 2:13).