https://youtu.be/lpGkWC4bTmw

Верить в Троицу, это еще не значит быть тринитарием, можно верить в Троицу и будучи унитарных взглядов. Всё зависит от взгляда на Христологию, да и на Дух Святой. У ранних христиан были разные унитарные взгляды, был и бинитаризм, и адопционизм, и монархианство двух видов - динамическое монархианство и модалистическое монархианство. Причем динамическое монархианство видят более древним, чем модалистическое. Доникейская Христология во всех своих вариантах, была субординационисткой. До Великих Каппадокийцев, не было традиции разграничения ипостаси от лица, а Ориген первым ввел понятие предвечного Рождения, хотя Оригеновская Христология была ещё субординационистской. Но мы в этих примерах видим, что богословие развивалось, постепенно отходя от иудейского монотеизма, начиная с Апологетов. Но все эти унитарные богословские взгляды, были попытками сохранить иудейский монотеизм. Феофил Антиохийский склонялся к пониманию Троицы в монархианском смысле. Сына он называет Духом Божьим и принявшим лицо (προσωπον=облик) Отца. Для Татиана и Афинагора также характерно неразличение Отца и Сына, а для первого даже умеренный докетизм. Сын в их понимании – не ипостась, а действенная сила Отца. Учение Климента Александрийского Снегирёв резюмирует так: "Прямых и ясных указаний на то, что Климент мыслил родившееся безначально Слово существом личным, – нет". Скорее, Сын Божий является у него безличной силой, тождественной с Отцом, проникающей всю тварь, всё носящей и обнимающей, является даже идеей Отца, совокупностью идей Его, осуществившихся в мире". "Апологеты, – пишет Снегирёв, характеризуя их деятельность на философском поприще, – по самой сущности своей задачи, старались по возможности примирить языческие и иудейские понятия с христианскими. Оттого они более придерживаются близких к языческим по форме определений Божества; оттого свободно продаются умозрениям. Вследствие всего этого учение их о лице Христа Спасителя не имеет еще вполне прочной теоретической основы в самом понятии о Боге и ничем не ограждается от произвольных толкований". Центральное место в философии означенных лиц занимает так называемая логология, то есть учение об ипостасном Логосе. В основе этой логологии лежит ярко выраженный дитеизм (двубожие) и тритеизм (трехбожие). "За исключением св. Иринея, – пишет Лепорский, – все писатели данного периода до Оригена в раскрытии учения об отношении Сына к Отцу держатся теории различия Λογος ενδιαθετος и Λογος προφορικος – Слова внутреннего и Слова произнесенного". Суть этой теории мы можем наблюдать на примере логологии Ипполита, которая носит на себе отчетливые оттенки гностицизма. Будучи одним, Бог в то же время множествен. Но эту множественность Ипполит понимает не в смысле множественности Его откровений или проявлений в мире. Вначале помыслив в Себе Логоса, Он родил Его из Себя как сокрытую мысль. В начальном моменте Своего бытия Логос представляет Собой лишь внутренний Ум Отца. Но в определенное время Отец открыл этот Логос миру, родил Его, как вождя, советника и соработника в деле творения, невидимый Логос сделал видимым, издав первое Слово и предпослав Его творению. С этого момента Логос получает личностное бытие, становится рядом с Богом и существует подле Него как другой Бог (ετερος παριστατο αυτω). В подобной системе взглядов, мы видим арианские нотки, где Логос по Ипполиту, это другой Бог, который получает Свое действенное бытие при Рождении, а цель Рождения, это творение мира. Ариане ссылались и на Дионисия Александрийского в свою защиту. А вот что сообщает Писарев об учении Иустина Философа о Логосе: "Самое учение о Слове отличается особенностями, которые проходят чрез все сочинения греческих апологетов II века. Сын Божий, по Иустину, есть Слово Отца, которое до сотворения мира существовало с Отцом δυνάμει, т. е. как Его сила, и только при творении мира и после сотворения стало существовать ένεργεία, т. е. в действительности. Подобную формулировку учения о Слове у Иустина (равно как и у Афинагора, и у Феофила Антиохийского) нельзя признать удачною. Вообще, по своей форме, в некоторых отдельных выражениях учение Иустина о Сыне Божием заключает в себе оттенок арианства, недаром и ариане пользовались им при обосновании своей доктрины".