Экзистенциальная теология

[Виктор А.]

Ну, вот: как это часто бывает (на протестантских par excellence форумах), обнаружилась такая разность догматических установок (каждая из которых обоснована цитатами из Писания), что привести их к какому-либо единству не представляется возможным. Претендовать на это могла бы только т.н. экзистенциальная теология, которая настаивает на том, что только вера-переживание придаёт подлинность нашему бытию, а догматическое познание отторгает нас от познаваемого и превращает наше существование в неподлинное, отчуждённое.

При этом «отчуждение» не понятие экзистенциальной философии прошлого века, а вполне библейский термин, который применяет, например, ап. Павел: «И вас, бывших некогда отчуждёнными и врагами… ныне примирил в теле Плоти Его» (Кол. 1:21). По мысли апостола все до-христианские поколения были отчуждены от Бога первородным грехом. Это проявляется и в символах изгнания из рая, во враждебности между человеком и природой, во всеобщей вражде и классическом описании Павлом отчуждённости от основ своего бытия (Рим. 7: 15-20).

Только Христос может обновить наше бытие, ибо Он приносит в мир новый эон (Нового Завета), новую реальность восстановления через Себя связи с Богом. Евхаристически принимая Христа, мы приближаемся к отождествлению с Ним, и это тождество придаёт новый смысл нашему существованию. Только через участие в бытии Христа (и Его искупительных страданиях) мы получаем искупление и спасение. Но это мистическое соучастие не может быть рационально обосновано и объективировано в каком-либо теоретическом знании.

[Виктор А.]

Может показаться, что это вполне православная позиция. На самом деле она - универсальна. И среди её основателей были вполне протестантские богословы и мыслители типа Рудольфа Бультмана. Знаменитый Пауль Тиллих учил, что
«в христианстве тревога судьбы и смерти снимается благодаря причастности Божеству, Которое уже приняло судьбу и смерть не Себя.»
«В мистицизме индивидуальное «я» стремиться к такому соучастию в основе бытия, которое приближается к отождествлению…» («Die Mut zu sein»).
Даже философ «интегрального подхода» Кен Уилбер пишет:
«Мистик – это не тот, кто воспринимает Бога, как объект или субъект, а тот, кто погружён в Бога, как в атмосферу.»

[Людмила]

Может показаться, что это вполне православная позиция. На самом деле она - универсальна. И среди её основателей были вполне протестантские богословы и мыслители типа Рудольфа Бультмана. Знаменитый Пауль Тиллих учил, что
«в христианстве тревога судьбы и смерти снимается благодаря причастности Божеству, Которое уже приняло судьбу и смерть не Себя.»
«В мистицизме индивидуальное «я» стремиться к такому соучастию в основе бытия, которое приближается к отождествлению…» («Die Mut zu sein»).
Даже философ «интегрального подхода» Кен Уилбер пишет:
«Мистик – это не тот, кто воспринимает Бога, как объект или субъект, а тот, кто погружён в Бога, как в атмосферу.»

Скорее, Он погружён в нас на этапе земной жизни, после которой мы погружаемся в Него.

[Denis Protestant]

Мистицизм интересен но мне ближе простая, внятная теология Грудэма, Пайпера или Элкорна

[Виктор А.]

Скорее, Он погружён в нас на этапе земной жизни, после которой мы погружаемся в Него.

Скорее, тут речь о причастности, причём, не только - евхаристической, а так сказать "по бытию". Корни такого подхода можно усмотреть уже у Иоанна Скота Эриугены (IX век), который впервые начал рассматривать бытие, как систему. У его последователей я насчитал шесть измерений бытия:
1. Бытие предвечное (Божественное)
2. Бытие вневременное (софийные идеи или логосы)
3. Бытие материальное, временное (природное)
4. Бытие неподлинное, разорванное (человеческое)
5. Бытие подлинное, преображаемое (церковное)
6. Бытие посмертное, вечное (Царство небесное).
Т.о. все измерения (модусы) бытия существуют в живой связи друг с другом и образуют систему, которая не сводится к сумме своих частей, но больше их на те интегральные свойства, которые присущи целому. И хотя обыденный человек (не святой) живёт на низшем уровне среди мертвящей общественной суеты, он всё же способен воспринимать высшие уровни бытия, которые как бы просвечивают друг сквозь друга.

[Людмила]

Скорее, тут речь о причастности, причём, не только - евхаристической, а так сказать "по бытию". Корни такого подхода можно усмотреть уже у Иоанна Скота Эриугены (IX век), который впервые начал рассматривать бытие, как систему. У его последователей я насчитал шесть измерений бытия:
1. Бытие предвечное (Божественное)
2. Бытие вневременное (софийные идеи или логосы)
3. Бытие материальное, временное (природное)
4. Бытие неподлинное, разорванное (человеческое)
5. Бытие подлинное, преображаемое (церковное)
6. Бытие посмертное, вечное (Царство небесное).
Т.о. все измерения (модусы) бытия существуют в живой связи друг с другом и образуют систему, которая не сводится к сумме своих частей, но больше их на те интегральные свойства, которые присущи целому. И хотя обыденный человек (не святой) живёт на низшем уровне среди мертвящей общественной суеты, он всё же способен воспринимать высшие уровни бытия, которые как бы просвечивают друг сквозь друга.

Очень трудно различать модусы бытия в материально-временном измерении. И особенно систематизировать. Всё это на уровне теорий и предположений.
Вот вы, например, различаете все модусы, просвечивающие сквозь друг друга?

[Виктор А.]

Вот вы, например, различаете все модусы, просвечивающие сквозь друг друга?

Нет, конечно. Это - как у одного монаха спросили:
- Отче, я прочёл, что имеется семь степеней смирения. Это какие?
- Мне как-то никогда не приходило в голову их подсчитывать...

Эффект "просвечиания" я замечал - особенно во временном измерении (потому что каждому модусу бытия соответствует свой характер времени). Вечное иногда просвечивает сквозь временное: миг растягивается в бесконечность. Но я связываю это с особенностями моего начального мистического опыта (увы - ещё внецерковного). Тогда я был очень молод и восприятие мировой души принял за призывающее откровение Духа.
Впрочем, это - слишком личное.

[Виктор А.]

Божественное бытие, конечно, доминирует в иерархии.
Тиллих дошёл до того, что само имя Божие открытое Моисею, (Яхве –от глагола «хайя» - «быть» ), интерпретировал, как самооткровение Божественности Бытия, как такового:
«Бог является силой бытия, Он есть бытие-как-таковое… и в этом бесконечно превосходит всякое конечное бытие» («Systematic Theology» с. 250-252).
Его не смутило даже, что такой Бог-Бытие выглядит каким-то безличным. Зато Ему вполне соответствует божественная Вечность – ни как бесконечность, а как вневременность (ещё не разорванная на прошлое, настоящее и будущее).
Точнее было бы сказать, что Бог не просто «источник бытия и времени», но творческая Личность, сущность Которой совпадает с её существованием (ц/слав. «Аз есмь Сущий»).

[Виктор А.]

Бытие вневременно-софийное
связано с понятием Софии Премудрости Божией (Его предвечного замысла). Впрочем, это не только библейская персонификация. Ещё Платон (а за ним и др. философы) чувствовали, что миру земных вещей предшествует божественных идей (эйдосов), идеальных архетипов и т.п. Свв. Отцы называли этот замысел о мире Предвечным Божиим Советом и отличали его, как от сущности Самого Бога, так и от тварных сущностей (ибо идеи Бога о мире находятся не в сущности Божией, а в Божественных энергиях). Творец приводит к бытию то, что от вечности находится в его мысли (софийные идеи или «логосы» по терминологии св. Максима Исповедника).

[Грешник]

Мистицизм интересен но мне ближе простая, внятная теология Грудэма, Пайпера или Элкорна

Так вот же мистика протестантизма - http://teolog.club/showthread.php?97...ll=1#post24943

Сам Кальвин пишет о мистическом союзе со Христом. А Мартин Лютер писал в 1518 году, что, наряду с Библией и святым Августином, наибольшее влияние на его понимание “сущности Бога, Христа, человека и всего сущего” оказало классическое произведение немецкой мистической литературы “Немецкая теология” (Theologia Germanica), написанное в конце XIV века неизвестным автором. Сегодня с почты заберу бандероль, там среди книг есть письма мистика-реформата Герхарда Терстегена, который пишет о приимательном восприятии благодати Божией. Сами реформатские исповедания веры, содержат мистику, например, Бельгийское исповедание веры говорит о Вечере Господней: "Пир сей есть духовная трапеза, за которой Христос соделывает нас общниками Себя Самого, равно как и всех Своих благословений, и дарует нам наслаждение Собой и заслугами Своих страданий и смерти. Он вскармливает, укрепляет и утешает наши нищие, несчастные души посредством вкушения Его Плоти, оживляет и обновляет их питием Его Крови".

[Грешник]

Мистическое богословие голландского протестанта Йодокуса ван Лоденстейна - http://teolog.club/showthread.php?72...ll=1#post22785

[Грешник]

Лютеранин Иоаганн Арндт пишет о трех видах молитвы - http://teolog.club/showthread.php?72...ll=1#post22778

[Denis Protestant]

Так вот же мистика протестантизма -

Сам Кальвин пишет о мистическом союзе со Христом. и".

Понятно, но тут каждому свое - мне проще и понятнее более внятные и простые труды

[Людмила]

Бытие вневременно-софийное
связано с понятием Софии Премудрости Божией (Его предвечного замысла). Впрочем, это не только библейская персонификация. Ещё Платон (а за ним и др. философы) чувствовали, что миру земных вещей предшествует божественных идей (эйдосов), идеальных архетипов и т.п. Свв. Отцы называли этот замысел о мире Предвечным Божиим Советом и отличали его, как от сущности Самого Бога, так и от тварных сущностей (ибо идеи Бога о мире находятся не в сущности Божией, а в Божественных энергиях). Творец приводит к бытию то, что от вечности находится в его мысли (софийные идеи или «логосы» по терминологии св. Максима Исповедника).

Из книги Павла Флоренского: "София, – эта истинная Тварь или тварь во Истине, – является предварительно как намек на преображенный, одухотворенный мир, как незримое для других явление горнего в дольнем. Это откровение совершается в личной, искренней любви двух, – в дружбе, когда любящему дается предварительно, без подвига нарушение само-тождества, снятие граней Я, выхождение из себя и обретение своего Я в Я другого, – Друга. Дружба,как таинственное рождение Ты , есть та среда, в которой начинается откровение Истины."

[Людмила]

Царю Соломону была дарована Премудрость Божья, что видно в его притчах и Песнь песней.

Тогда я была при Нем художницею, и была радостью всякий день, веселясь пред лицем Его во все время.
(Кн. Притч Соломоновых, гл. 8, стих 30)

[Грешник]

Бытие вневременно-софийное
связано с понятием Софии Премудрости Божией (Его предвечного замысла). Впрочем, это не только библейская персонификация. Ещё Платон (а за ним и др. философы) чувствовали, что миру земных вещей предшествует божественных идей (эйдосов), идеальных архетипов и т.п. Свв. Отцы называли этот замысел о мире Предвечным Божиим Советом и отличали его, как от сущности Самого Бога, так и от тварных сущностей (ибо идеи Бога о мире находятся не в сущности Божией, а в Божественных энергиях). Творец приводит к бытию то, что от вечности находится в его мысли (софийные идеи или «логосы» по терминологии св. Максима Исповедника).

Сейчас прослушал радиоэфир: Немецкая средневековая мистика: как она повлияла на Реформацию?

Подумал, что вам интересно будет послушать, поэтому делюсь ссылкой - https://svobodnoe.fm/dary-reformaczi...-reformacziyu/

Если пожелаете послушать, то внизу, под картинкой, нажмите на Play.

[Грешник]

Лютер вполне мог быть мистиком в смысле верующего, который укоренен в своей вере и имеет уникальный внутренний опыт прямой встречи с Богом.

Использование Лютером мистики в богословии, позволило некоторым из его последователей в лютеранской традиции, таким, как Иоганн Арндт и пиетисты, создать из этих аспектов его мысли отличительную протестантскую форму мистицизма.

Наиболее значимое влияние мистики на его богословие, пришло от чтения доминиканского проповедника Иоганна Таулера, которого Лютер щедро хвалил. Около 1516 г. он написал краткий комментарий к изданию проповедей Таулера 1508 года. Представляя эти заметки на полях, он пишет: "Хотя он пишет по-немецки, я нашел в нем больше истинного богословия, чем у всех преподавателей-схоластов во всех университетах". Другим важным для Лютера ресурсом в североевропейской мистике позднего Средневековья был мистический трактат конца XIV в., известный как Theologia Deutsch, который он обнаружил и дважды отредактировал. Лютер особенно ценил эту книгу, потому что она показала, что твердое немецкое богословие не было новым. В предисловии ко второму изданию он добавил: "Дай Бог этой брошюре стать более известной, чтобы все увидели, что немецкие богословы - это действительно лучшие богословы. Аминь". Поддержка Лютером Таулера и "Немецкой теологии" дала этим мистикам долгую жизнь среди немецких лютеран и вообще протестантов.

Есть много важных связей между Лютером и мистиками, которые он одобрил, таких, как акцент на необходимости внутреннего переживания Бога как основы для истинной веры, и акцент на смирении. Как и многие мистики, Лютер говорил об обожении, хотя как важная особенность его мысли эта мистическая тема осталась почти не обсуждавшейся. Наконец, у Лютера было чувство союза с Богом, союза, который может быть выражен в метафорах супружеских отношений. Основанный на «святом обмене» (sacrum commercium) Воплощения, этот союз дается верующим в таинстве крещения и предназначен быть источником благодати освящения, явленной в живой вере в Бога и деятельной любви к ближнему. "Первая сила веры - это оправдание; второе - это доверие к Божьим обетованиям, потому что Он в высшей степени правдив и праведен. Наконец, "третье несравненное преимущество веры состоит в том, что она объединяет душу со Христом как невесту со своим женихом. Об этой тайне апостол учит, что Христос и душа становятся одной плотью (Еф. 5: 31-32). И если они одна плоть, между ними совершена настоящая свадьба". Если язык Лютера здесь звучит как язык Бернарда Клервоского, важно отметить, что понятие союза у реформатора подчеркивает веру как наше первичное отношение к Богу, в то время как Бернард предполагает веру и подчеркивает экстатическую любовь.

Бернард Мак-Гинн

[Грешник]

Если попросить кого-либо назвать самого известного протестантского мистика, вероятно, чаще всего будут вспоминать лютеранского пастора Иоганна Арндта (1555-1621). В ответ на схоластическую жесткость многих современных ему лютеранских догматистов Арндт вернулся к акценту Лютера на опыте веры и использованию им мистических текстов для создания учения, которое настаивало на том, что евангелическая вера должна сосредоточиться на пути к духовному совершенству. "Истинное христианство" Арндта, первоначально опубликованное в четырех книгах, имело огромный успех на протяжении веков. После смерти Арндта его часто стали объединять с двумя его позднейшими трактатами, составив сборник из шести книг. "Истинное христианство - это краткое изложение христианской жизни, утверждающее, что оправдание верой, центральное для Реформации - ничто без процесса освящения, которое направлено на любовь к единению с Богом. Арндт подчеркивал мистические темы намного больше, чем Лютер, особенно рождение Бога в душе, необходимость освобождения (gelassenheit), обожение.

Бернард Мак-Гинн

[Грешник]

Важно отметить также, что в Англии XVII в. довольно неожиданно появилась группа мистических писателей с более радикальными взглядами. Это были пуритане, которые отвергли елизаветинский компромисс между католическими и протестантскими элементами в англиканской церкви. Некоторые пуритане, такие, как Джон Эверард, Фрэнсис Роус, Генри Вейн и Эдвард Полхилл интересовались средневековыми мистическими текстами, которые они переводили, а также писали свои мистические работы.

Бернард Мак-Гинн

[Виктор А.]

Из книги Павла Флоренского: "София, – эта истинная Тварь или тварь во Истине..."

Да, Флоренский отдавал дань софиологии - как и о. Сергий (Булгаков), и даже поэт А. Блок (под влиянием Вл. Соловьёва). Не то странно, что Блок узрел Софию в Любови Менделеевой, а то что женился на ней (на Прекрасных Дамах не женятся - им только поклоняются издали) - семейная жизнь получилась драматической...
Можно сказать, что София это истина Божьего замысла о нас, но мы не всегда ему соответствуем.