Концепция буддизма в диалогах

[Rabin]

Очень часто форумчане ставят вопрос ребром: Теории мы наелись по горло, а где же плоды этой теории, где духовная практика? Под практикой как правило предлагают примером дела Иисуса - это целительство и разовые чудеса.
- Дескать, вот Учитель как подкреплял свою "теорию" практикой!
Павел к практике относил и пророчества и проповедничество евангелия (благой вести), называя такую практику призванием.
А вот буддисты духовную практику накрепко связывают с блаженствами, называют такое состояние - просветлением. Применять в жизни магическую силу среди обывателей ( как правило) под запретом.
Дело в том, что способность получать удовольствие от физического мира ограничена нашими сенсорными каналами – кожным покровом определенной площади, парными органами зрения, слуха, обоняния – и одним-единственным языком с вкусовыми пупырышками. Можно отнести сюда же и гениталии.
У этой системы очень узкая, как говорят технари, полоса пропускания.
Даже если одновременно массировать все тело самым откровенным и бесстыдным способом, услаждать глаза прекрасными картинами, уши – божественной музыкой, а рот – разными волшебными вкусняшками, по-настоящему большим деньгам тут развернуться негде. Насыщение системы наступит быстро.
Нельзя растворить в маленькой кастрюльке с водой сколько угодно соли, даже если это зеленая соль земли. Да, за тысячу долларов можно купить больше физического удовольствия, чем за сто. За десять тысяч – чуть больше чем за тысячу. Но за сто тысяч уже не купишь больше, чем за десять.
Вернее, купить можно, но это будет уже не физическое удовольствие. С какого-то порога все наслаждения становятся чисто ментальными. Выходит, что мудрец с реальной властью над своим сознанием будет счастливее богача, который в состоянии управлять своим умом лишь окольными методами. Чему и учили нас когда-то сказки народов мира…
Джана сама по себе – невероятное наслаждение, причем не столько физическое, сколько духовное (если такое разделение еще сохраняет в этих высоких пространствах смысл).
– Джаны. Или дхьяны. Их 4 ступени. Есть сравнение: на первой счастье от отсутствия чего-либо; на второй появляется оркестр божественной музыки; на третьей мотив оркестра исполняет один инструмент, допустим флейта - это тонкость и изысканность и наконец на 4-ой вновь тишина. но эта тишина после наполнениея (по другому выразить не удаётся) и такая тишина приносит счастья более чем три первых вместе взятых. Эти 4 джаны суть подготовки к непосредственно просветлению. Просветлений тоже 4 штуки (основных) - это и есть духовная практика.
– Да. И я тогда спросил, зачем они нужны монахам. С какой целью.
– Медитативные абсорбции в практике созерцания нужны главным образом для того, чтобы добиться высокой сосредоточенности ума. Сфокусированный подобным образом ум используется затем для так называемой випассаны, или медитации прозрения.
– А что это такое – медитация прозрения?
– Ну, есть много определений. – Но правильно, думаю, будет сказать, что это такая духовная практика, при которой медитатор непосредственно постигает три главные характеристики бытия…
– Созерцание трех характеристик ведет к глубоким инсайтам относительно природы реальности, – Причем, если радостное счастье джан является лишь временным переживанием, то глубокие инсайты випассаны остаются с медитатором навсегда. Происходит перманентная трансформация восприятия. Это, по сути, и есть «просветление» в прямом смысле – как бы прояснение оптики, сквозь которую видна реальность.
– И оно даже лучше джан?
– Так сложно ставить вопрос, Джаны являются этапами на пути к просветлению. Вы как бы поднимаетесь по ступеням к вершине.
– Если к вершине поднимаются по ступеням то, наверно, хотят что-то на этой вершине найти. Что-то такое, чего на самих ступенях нет. Логично? А то зачем все это надо. Устроился на удобной ступеньке и торчишь себе всю жизнь. Если наверх поднимаются, значит, там лучше.
Напоминает в христианстве лестницу Петра.

Гипотетически представляется ситуация: за большие деньги при помощи инженерного (научного) устройства под названием "пантограф" неподготовленный медитациями человек подключается к подготовленному (монаху) и ментально получает возможность сопереживать упомянутые джаны.
Там было столько микроскопических ощущений, столько кратчайших жизней ума, столько празднеств и трагедий, столько… столько… Мой ум стал стремительно перемещаться от одного ощущения к другому, и везде обнаруживал одно и то же. Как если бы, взыскуя божественных тайн, я гонялся за Зевсом, принявшим форму орла – и все время настигал его, но этот огромный орел каждый раз оказывался сделанным из множества колибри.
Каждая из птичек проносилась передо мной по очереди, и я отчетливо различал ее клюв и хвост, и не мог понять, в какой из них прячется тайна. Я догадывался даже, что любую колибри можно точно так же увидеть в качестве крохотного облака мушек, а каждую мушку…
Словом, это было неописуемо. Приятного в этом, положим, не было – но это было интересно и не похоже ни на что другое.
Мир расщеплялся на атомы, а эти атомы расщеплялись на частицы, и так без конца, без конца.
Но когда я стал следить за изменчивостью, сразу же выяснилось много нового.
Сперва я заметил вот что: хоть в джане ничего вроде нет, это «ничего» все время немного разное. А как только это стало ясно, так я и увидел остальное.
Сразу. За долю мига. Инсайт, по-другому не скажешь.
Что происходит в темноте, когда эта темнота каждую секунду слегка другая? Или когда ничего не думаешь, но это «не думаешь» все время немного разное? Как это назвать? Это как ночной пруд – его не видно, а потом ветер поднимет рябь, и на этой ряби чуть задрожит свет фонаря… Вот только тогда и видишь воду. Вернее, не видишь – по нескольким бликам мозг вычисляет, что пруд есть.
Вот такую же рябь можно различить и в джане. Это не относится в чистом виде ни к зрению, ни к слуху, ни к ощущениям, ни к мыслям. Шесть чувств тут смешаны во что-то такое, что не похоже ни на что из нашего мира.
Это как бы невидимые волны: докатившись до требуемой черты, они делаются нами. Увидеть их нельзя, потому что мы, наблюдатели, тоже возникаем из них – а как заметить то, что только собирается тобой стать? Парня, способного это сделать, еще нет.
Но, поскольку тебя самого в четвертой джане тоже нет, эти волны иногда становятся смутно и как бы интуитивно различимы (вопрос «кому» здесь не имеет смысла), и переживание это не спутаешь ни с чем другим.
Эти волны становятся миром и нами. А потом новым миром и нами, и опять, и опять. Мы все время возникаем из них, как Афродита из пены – кадр за кадром, вместе со всей нашей вселенной. Мы действительно состоим из быстро сменяющихся кадров, в точности как кино.
А когда начинаешь видеть вместо кино кинопленку, все великие кинематографические вопросы снимаются как грязные носки. Есть Бог, нет Бога, есть ли загробная жизнь, есть ли Мировая душа… Все это полная фигня. Главное, наиважнейшее, о чем даже и сказать-то трудно, видишь в это время сам – и понимаешь дивные вещи.
Из волн появляется и душа, и тело, и все остальные человеческие развилки с разводками.
Эти волны – как бы непостижимая радиопередача, из которой возникает все. В сущности, до нее ничего знакомого нам нет. Я, ты, другие, мир, тело, душа – это то, чем волны становятся после… Не знаю, как сказать. Нашего с ними отождествления? Что-то вроде этого, хотя тут уже очень трудно продираться сквозь слова, потому что они начинают противоречить сами себе.
Это как подаваемое к соплу топливо за секунду до воспламенения того огня, где мы корчимся всю жизнь и откуда не можем выйти, потому что мы и есть этот огонь. И смерть здесь вовсе не решает вопроса, поскольку никак не задевает ни этих волн, ни их непостижимого источника – пропав в одном месте, огонь вспыхнет в другом, и снова будет «я», головка от меня и все остальное многообразие человеческих радостей и смыслов.
Но это не значит, что огонь снова загорится в том же околотке. Нет. Огонь каждый раз заново создает свое «время», «место» и все такое прочее. Вот это я просек совершенно точно – и понял наконец, что хотел сказать саядо Ан, когда говорил, что спорить о феноменах нет никакого смысла. Ни смысла, ни возможности. Это как если бы дым рассуждал об огне. Вернее, думал, что рассуждает, пока его засасывает в вентиляцию.
Я раньше много раз читал во всяких мистических книгах – мы, мол, никогда не рождались, никогда не умрем, то-се, пятое-десятое… Всегда казалось, что понимаю. А понял только теперь.
– В общем, четвертая джана является вратами всемогущества. Вот, может, помните, в индийских эпосах такая линия встречается – какой-нибудь мудрец начинает тапас, в смысле практику самоусовершенствования, и богам вплоть до Брамы становится от этого не по себе… И они начинают мудреца соблазнять – то девочку подкинут, то еще что. Чтобы отвлечь от тапаса. Вот это как раз про четвертую джану. С незапамятных времен ее сторожат особые духи… или ангелы, не знаю, как лучше перевести. Они стерегут, конечно, не саму джану, а входящие в нее умы. Если вы, например, исследуете непостоянство в целях личного духовного роста, – Дамиан мрачно глянул мне в глаза, и я понял, что эту тему монахи поднимали тоже, – это еще ничего. Подобное допускается и даже приветствуется. Но если вы пытаетесь, пользуясь этой высокой сосредоточенностью, своевольно сдвигать мировые балансы и равновесия, то здесь вас могут сильно поправить. Потому что на каждого хитрого мага есть свой дух возмездия с защелкой.
Будда…
Ночью, при полной луне, под вой посрамленного Мары, он подтащил лестницу к хранилищу всех пряников на свете, приставил ее к стене – и даже разметил окна: вот тут, мол, пряники типа один, тут пряники типа два, тут пряники типа три и так далее.
Понятно, почему этого человека так любили в древней Индии. И ясно, почему все последующее развитие индийской цивилизации (да и самого буддизма) словно ставило одну единственную цель – как можно дальше увести от того, что черным по белому написано в сутрах. Окончательно раздачу пряников удалось прекратить только через тысячу лет после смерти Будды, когда утвердился взгляд, что джаны доступны одному из миллиона…
Можно, конечно и далее растекаться художественной мыслью по древу...
Кончилось банально, люди залезшие в высокие области познания без должной подготовки, получилось, очистились от своих бесов, но как не заполнившие очищенного пространства добрым, получили во много больше плохого, ибо старое вернулось да ещё с собой привело.

[Rabin]

За время своей жизни ты много раз задавался вопросом о своей природе. Милость в том, что в цикле твоих превращений есть секунда, когда ты получаешь ясный ответ. Ты много раз слышал слова «искусственный интеллект». Ты думал, что это какая-то запрещенная компьютерная программа. Но это и есть ты сам – искусственный интеллект на бионосителе. Сейчас ты стоишь в начале очередного программного цикла.
Твоя работа – и дальше заряжать слово своей надеждой, лукавством, хитростью, завистью, злобой и торжеством. Новая жизнь, полная боли и страха, будет твоей страдой. Счастливый подъем к небу станет твоей наградой и одновременно сотрет твою прежнюю личность. Не жалей о ней. Ты не виновен ни в своем появлении, ни в исчезновении. Ты просто электрическое мерцание в сложной биологической лампе – но, чтобы оно имело нужную интенсивность и спектр, лампа должна верить в его реальность всем своим воображаемым сердцем.
Ты подобен Вселенной в том смысле, что ты сумма, равная нулю. Спокойно отпусти свои радости и беды – у банки в которой ты сверкнул и погас, скоро будет другой эфемерный обитатель.
Сейчас ты увидишь истину. А затем нейронные связи будут переформатированы для следующего программного цикла – это неприятная, но не слишком долгая процедура, во время которой тебе будет казаться, что ты огненным шаром низвергаешься с неба. Когда шар догорит, начнется новый цикл.
Низкий поклон за твой беззаветный труд!
Твои создатели.


Если отбросить электронную иллюзию, ничего кроме смерти здесь нет. Сплошной упавший самолет с кадавром в кабине, как писала одна из моих инкарнаций. Сделан он из самолетиков поменьше с крошечными мертвецами внутри, а самолетики сделаны из совсем мелких самолеток, и все они разбиваются, разбиваются, разбиваются…
Такой трупно-авиационный фрактал. Но до обитателей верхних этажей это начинает доходить только в хосписе.
Будда специально ходил на пустырь, куда сволакивали мертвецов, а мы на нем живем. Во всяком случае, в информационном смысле.
Но гуманизм возможен и здесь. Счастье тоже.
Гуманизм – это просто. Это значит быть чуть добрее друг к другу, пока мы живы. И не только к своим генетическим репликантам, бро, а к любому, кто появляется в прицеле твоего жала. Потому что твое накачанное справедливостью острие вряд ли причинит вред кому-то другому, но рано или поздно совершенно точно воткнется в жопу тебе самому. Да и люди помогут, не сомневайся.
Дети часто спрашивают в письмах: в чем смысл жизни? Ой, деточки, как будто жизнь – это что-то такое серьезное и длинное, и надо искать ее смысл. Моргнул, и ты взрослый. Моргнул – старая рухлядь. Моргнул, а открыть веки уже не смог. Жизнь, даже баночная, настолько коротка, что единственный ее смысл – это успеть переодеться в чистое. А тут уж у каждого свое, так сказать, видение ситуации, и зависит оно от того, куда мы покупаем билет на колесе «Сансара». Ладно, говорят мне, может быть, в отдельной человеческой жизни смысла нет, но есть ли он в истории? Может быть, некая тайная сила, секретное общество и так далее по списку.
Что тут сказать. Мы так устроены, что все время ищем эту тайную силу и сокровенный смысл и надеемся, что в происходящем есть хотя бы чей-то шкурный интерес.
Мы были там. Были сям. Были между. А где мы теперь?
Вопрос, впрочем, сугубо риторический – ответа он не требует. Так что лучше я отвечу на другой, который мне действительно часто задают.
Старый монах говорил, что практика занимает много жизней. Продолжаю ли я ее и в какой форме? Или для меня все это просто болтовня и сон? Как я понимаю свой «летитбизм» сейчас? И какой совет я дам идущим по тому же пути?
Не думаю, что научу чему-то полезному – научить вообще нельзя, можно только научиться. Но, если хотите, я честно покажу, где зарыта моя колокольня.
В летитбизме, о читатель, только летитбизм. Никакого «понимания» подобных вещей не бывает отдельно от действия. И нет никакой «практики» отдельно от повседневной жизни. Поэтому я просто опишу, как выглядит моя обычная прогулка – и объясню, что слова «переодеться в чистое» означают лично для меня.
В те дни, когда на душе у меня безветренно и тихо, я вижу, что любая эмоция, любая тревога, любое желание, длящееся больше секунды – это раскаленный уголь, сжатый мною в руке. Пока я считаю его своим, я горю в аду, но я так привык к боли, из которой сделаны мир и я сам, что даже не обращаю на это внимания.
У каждого из нас много-много рук, и мы сжимаем в них огромное количество углей. Но если мы начинаем замечать их сами, если мы понимаем, что «думая мысли» и «переживая чувства», мы просто истязаем тех «себя», которых создаем этой же процедурой, тогда наши выдуманные руки начинают по очереди разжиматься и отпускают свою фальшивую добычу.
Покой и воля – это когда в прозрачной ясности присутствия никого нет, и это «никого нет» не стремится ни к чему.
Только это еще не все.
Чтобы покой наступил, надо перестать за него бороться. Единственное действие (или не-действие, кому как нравится), позволяющее вернуться в божественную природу – это принять все как есть вот прямо сейчас. Научиться жить в «сейчас» без жалоб и экстазов, опираясь на то, что есть в этом миге. А там, если поискать, найдется все. В том числе и следующая ступенька, не видная ни из какого другого места.
На этом пути есть один секрет. Надо научиться прощать себе свое несовершенство. Надо иметь не только настойчивость, но и терпение. А захотеть, чтобы наши хватающиеся за боль пальцы побыстрей разжались, как раз и означает обзавестись сжимающей уголь рукой – самой мощнопожатной из всех.
Поэтому я не ищу покоя. Я не хочу воли.

Вот и решайте сами.
Про Христа в том ворохе информации слов не нашлось!
Уточнил:

Спаситель — религиозный эпитет, связанный с идеей избавления человечества от страданий.

В разных религиозных учениях спасителями именуются:

• в иудаизме — Машиах (мессия), «последний избавитель»;
• в христианстве Спаситель — это Иисус Христос, спасший людей от греха и его последствий — вечной смерти и ада;
• в буддизме — будущий будда Майтрея;
• в исламе существует идея махди, а в шиитском исламе идея скрытого имама;
• в зороастрийской эсхатологии описываются три Спасителя-Саошьянта;
• в бахаизме — последний мессия Баха-Улла, предыдущими считаются Авраам, Моисей, Будда, Заратустра, Иисус Христос, Мухаммед, Кришна, Баб;
• в растафарианстве — Хайле Селассие I;
• в древнегреческой религии Спаситель — титул Посейдона и Зевса, Сабазия, а также титул некоторых царей

С удивлением(для себя) обнаружил что Спаситель присутствует во всех(основных) религиях!

[Rabin]

Я стоял у окна и чувствовал себя, как Господь Бог, размышляющий над ходом Истории.
А это, должно быть, скучное занятие для Господа Бога, который заранее знает, чем все кончится. Который, в сущности, знал это еще тогда, когда не знал, что История вообще будет. Впрочем, это рассуждение – полная бессмыслица, ибо предполагает наличие Времени, а Бог – вне Времени, ибо Бог – это Полнота Бытия и в Нем Конец есть Начало. Я думал тогда, что Бог не может быть Полнотой Бытия. Ибо Жизнь – это Движение.
(Я пользуюсь заглавными буквами «Бог – это Полнота Бытия».
Потому что Жизнь – это Движение к Знанию. Если Бог – это Полное Знание, то Он – Полная Неподвижность, то есть Безжизненность, то есть Смерть. Следовательно, если есть такой Бог Полноты Бытия, значит, мы поклоняемся Смерти-Отцу.
«Аз есмь Воскресение и Жизнь».
Жизнь – это огонь, бегущий по фитилю (или по запальному шнуру к пороховой бочке, которую мы называем Богом?), и фитиль – это то, чего мы не знаем, наше Неведение, а хвостик пепла, который сохраняет строение фитиля, если его не сдует ветром, – это История, человеческое Знание, но оно мертво, и, когда огонь добежит до конца фитиля, человеческое Знание сравняется с Божьим Знанием и огонь, который есть Жизнь, погаснет. Или если фитиль ведет к пороховой бочке, то вспыхнет чудовищное пламя и разнесет даже этот хвостик пепла.
«Ты мыслишь конечными категориями?
«Я вообще не мыслю, я просто рисую картинку.
Я нарисую тебе другую картину. Картину человека, который пытается написать картину заката. Но не успеет он окунуть кисть, как все перед ним меняется – и цвет и контуры. Дадим название картине, которую он пытается написать: Знание. Следовательно, если предмет, на который смотрит этот человек, непрерывно меняется, так что Знание постоянно оказывается ложным и потому остается Незнанием, то Вечное Движение возможно. И Вечная Жизнь. Следовательно, мы только тогда можем верить в Вечную Жизнь, когда отрицаем Бога, который есть Полное Знание».
«Я буду молиться о спасении твоей души».
Вчера он продиктовал мне следующее:
«Сотворение человека, которого Бог в Своем провидении обрек на греховность, было грозным знаком всемогущества Божия. Ибо для Совершенного создать простое совершенство было бы делом пустячным и смехотворно легким. По правде говоря, это было бы не сотворением, а самораспространением. Обособленность есть индивидуальность, и единственный способ сотворить, действительно сотворить человека – это сделать его обособленным от Бога, а быть обособленным от Бога означает быть греховным. Следовательно, сотворение зла есть знак Божией силы и славы. Так должно быть, дабы сотворение добра могло стать знаком силы и славы человека. Но с Божией помощью. С Его помощью и в мудрости Его».

[Rabin]

Итак буддизм выдвинул свои аргументы и они достаточно весомы в своей прямосказательной форме.
Однако христианство, если оно более прогрессивно и перспективно, должно выдвинуть ещё более весомую, доказательную аргументацию вышесказанному.
Как понятно из вышесказанного, в каждой религии есть фигура Спасителя, но лишь иудейский машиах христианами принят не как грядущий персонаж, а как состоявшийся.
Нам повествует об этом благая весть (евангелие).
Мудрецы иудействующие (каббалисты), буддистские монахи (секты принявшие идею Бога), современные учёные и т.п. внесли свой вклад в понимание невидимого (духовного) мира. Это большая и безусловно полезная работа, она открывает страницы познания по схеме как ВЗ признан детоводителем к НЗ.
До сих пор разбираясь в НЗ мы слышим экивоки в сторону ВЗ-ых историй, служащих примерами для возрастания духовных младенцев- христиан.
Доказательный материал имеется, однако если сеть желающие вставить свои "три копейки" в благородное дело торжества христианства над предшественниками, включайтесь.

[Rabin]

Прагматика человека верующего проста и как всё остальное имеет корнями законы плотной материи, потому что именно законы позволяют опереться. прислониться, защититься. Так дети видят защитой семью, жёны (как слабые сосуды) мужей, но и мужи будучи одной природой желают иметь личную опору. Атеисты и материалисты такой опорой считают накопление мат. ценностей и влиятельных покровителей.
Духовные мужи такой опорой почитают Бога.
В материале о буддистах опора (Абсолют) не конкретен. Я не имею ввиду просветлённых адептов, хотя их высказывания как и вся философия буддизма весьма не конкретна. Я сравниваю примеры мудрости буддистов и христиан и вижу большую разницу. Поэтому я буддизм (для себя) не считаю достойной опорой-защитой.
А ведь именно опору ищет муж, а не мудрствований.

Смыслы, суть, концепт… ваши слова не передают истинного значения. Это не важно. Мы, Человечество, Иные разумные виды, о которых вы не знаете, – воюем за смыслы. Смыслы порождает живой разум. Количество разумных видов конечно, допускать их развитие означает создавать себе конкурентов, уничтожать разумные виды означает терять смыслы. Значит – их надо подчинить. Сила любой развитой цивилизации – в объеме контролируемых смыслов. Смыслы позволяют продвинуться к всемогуществу.
– Стать Высшими? – спросил я.
– Да. Высшие поглотили достаточно смыслов для возвышения и перехода в совершенную форму. Возможно, путь есть и дальше, но мы его не знаем. Мы лишь развиваемся к Высшим. Мы бы давно завершили это развитие, но Человечество стало у нас на пути. Вы захватывали планеты, которые принадлежали нам, и те, которые могли бы принадлежать. Ваш мир станет свободным. Вы избавитесь от жестоких правителей, использующих вас в своих интересах. Вы станете бессмертны и со временем сможете перейти в ту форму существования, которая представляется вам божественной. Вы – лично вы. Не только ваш вид.
Смыслы, – больше, чем знание. Смысл – это информация, отношение к ней, ее использование, совокупность отношений части и целого. Вы попробовали чай и получили знание. Само по себе оно малоценно даже для вас. Смысл незнакомого вкуса в том, как он изменяет тебя и как ты изменяешь мир. Но, как правило, одна личность не продуцирует значимое количество смыслов, на это способна лишь целая культура.
Это позволяет возвыситься и стать Высшим. У вас это называют технологической сингулярностью, но плохо представляют, что это такое. Неправильная сингулярность убивает цивилизацию, правильная ее возвышает.
Вот странно, если считаешь себя обычным человеком, то это не страшно. А если понимаешь, что от тебя ждут чего-то особенного, то непонятно почему становится жутко.


Я разве только я? Я – только краткий миг
Чужих существований. Боже правый,
Зачем ты создал мир, и милый и кровавый,
И дал мне ум, чтоб я его постиг!
Я думал, что где-то в ином пространстве немыслимым образом слит воедино шевелящийся ком человеческих тел. Объединены не только их тела, но и души. Там есть древний русский воин или боярин, его потомки, там есть негр из Конго, каким-то удивительным образом удостоившийся чести стать частью. Там десятки людей, соединившихся в один организм. Это корень, а человек – лишь внешняя часть, высунутый в наш мир стебель.


Никто никогда ничего не знает наверняка.
Глядя в широкую, плотную спину проводника,
думай, что смотришь в будущее, и держись
от него по возможности на расстояньи. Жизнь
в сущности есть расстояние – между сегодня и
завтра, иначе – будущим. И убыстрять свои
шаги стоит, только ежели кто гонится по тропе
сзади: убийца, грабители, прошлое и т. п.
Итак, Высшие… нам известно более двадцати их проявлений, каждое из которых мы считаем самостоятельной сущностью. С предсингулярными культурами они взаимодействуют крайне редко, лишь в тех случаях, когда задеты их интересы. Каждый Высший развился из целого созвездия личностей… во всяком случае, мы так считаем. В чем смысл их существования, бессмертны они или нет, всерьез ли враждуют между собой или это лишь игра, есть ли у них следующая стадия развития, мы не знаем.
– Неизвестно. Вы, люди, трава. – Он ткнул рукой в мерцающую картинку. – Когда рядом вырастает куст, высасывает воду из почвы, закрывает вас от солнца, вы видите последствия, иногда даже догадываетесь, что дело в кусте, и ругаете его. Куст – это мы, предсингулярная культура. Но Высшие – как могучие деревья. Они были до вашего рождения, будут после, они для вас часть мироздания, закон природы. Вы даже понять не можете, что живете в тени дерева, и если на вас упадет сухая ветка и раздавит – не поймете, что произошло. Трава может пытаться задушить куст, но она не убьет дерево. И уж тем более травинка не подозревает о существовании леса. Но и с высоты куста видно немногое…

Итак, Высшие… Они могут двигаться по всему протяжению своей жизни, отчасти меняя реальность. Они могут открывать проходы в иные пространства. Порой у них случались конфликты с предсингулярными культурами, известны два случая, когда в итоге Высшие были повержены, но это очень маловероятный итог. Как правило, мы уступаем. В вашем мире Высший остановил бой за Землю?
– Да, – сказал я.
– Высшие не допускают геноцида цивилизаций, поскольку он снижает разнообразие смыслов. Но в обычные конфликты, как людские, так и предсингулярных культур, они не вмешиваются. Значит, были задеты интересы Высшего, в опасности оказался он сам…

– Разногласия, конечно, возникали, но временные. А вот в отношениях с Россией, особенно советской, все было иначе. Могли заключаться союзы, но стоило исчезнуть общей цели, и начиналось противостояние. Почему? Потому что смыслы противоположны. Векторы развития разные.
Я говорю о коренных противоречиях существующих цивилизаций. Когда мы уйдем в сингулярность, нам станет нечего делить с Высшими, ушедшими в сингулярность. Может, и появятся новые противоречия, о которых мы пока не подозреваем, но старые споры волновать нас не будут. А вот твой Высший – это что-то новенькое. Он потенциально может изменить будущее. Возможно – не даст нам с другими достичь сингулярности. Переломит историю и втянет наши культуры в свою, или же уничтожит. Понимаешь?
Мне снова захотелось спросить, не жалко ли ему других Высших нашей реальности. Но я уже понял – нет, не жалко. Скорее уж он мстительно предвкушает их реакцию, когда «подарочек» вернется и Высший начнет чинить расправу над обнаглевшими «предсингулярными культурами».
Все-таки между нами пропасть. Мы совершенно иначе относимся к миру.

– Вся проблема в том, что Высшего нельзя позвать. Он приходит сам, когда затронуты его интересы. А если в нашем мире твой смысл не дает всходов, то ты никому не интересен.
Тот смысл, который пытаемся реализовать мы, должен привести Вселенную к состоянию хоть и не идеальному, но достаточно мирному и благополучному. Смысл, который несет Другой Высший, – это понимание разумными существами друг друга, гармония желаний и отношений, поиск компромиссов и мирное сосуществование. Это не наш смысл, но… – он дружественен. И мы способствовали его появлению.
Давайте я вам объясню.
Или хотя бы попробую объяснить, потому что это почти так же сложно, как рассказывать про цвета слепому или про звуки глухому. Я знаю, что люди способны так или иначе понимать абстрактные вещи, которые не воспринимают своими органами чувств, ну или заменять одни каналы информации другими. Один мой знакомый, у него абсолютный музыкальный слух, говорил, что он слышит звуки цветными.
Представляете?
Слышит – цветными!
Приятель сказал тогда, что это нельзя понять, если сам не испытывал, что это такое редкое состояние психики, почти болезнь – «синестезия».
Ну или как у физиков, которые говорят про цветные кварки или про аромат кварков, хотя кто смог бы увидеть или понюхать кварк?
Я, кстати, теперь мог. Но не советую, кварки и пахнут мерзко, и вид у них неприятный.
Наложенный Высшим блок исчез – потому что, был один и тот же смысл. Они не братья и не близнецы, они – единое целое, разнесенное в разные Вселенные.
Теперь-то я понимал, что лишь внешне оставался человеком, но изменился на молекулярном уровне, внутри каждой клетки, записанная в кольцевых РНК, дремала информация, про которую я не знал..
Как вам, стало что-то понятно?
Сомневаюсь.
Тогда представьте себе компьютерную игру.
Тысячи и миллионы человеко-часов работы. Гигабайты кода, упакованные в крошечную флешку. Вы вставляете ее в компьютер, что-то происходит, игра разворачивается, запускается…
И вот перед вами экран. Вы можете бегать, прыгать, летать. Вы не знаете, как именно касание кнопок и наклон джойстика приводят к нужным действиям, вы лишь знаете, какими они будут. Не вы писали код, вы – пользователь перед «интуитивно понятным» интерфейсом. Вы даже не заглядываете в инструкцию, если это не станет очевидно необходимым. И вы не единственный игрок, вы в команде и понимаете, как будут действовать ваши напарники, что им можно поручить и в какой ситуации…
Это тоже очень примерная аналогия, но она ближе к тому, что произошло.
Разумеется, Высший не является во вспышках света и раскатах грома, подобно древнему богу, спустившемуся с небес.
Даже у них, достигших сингулярности, есть свои ограничения. И одно из них – они способны проявиться лишь в том, кто рано или поздно войдет в их коллективный разум.
Я понимаю ход его мыслей. Сейчас он лишь одна из многих десятков, а то и сотен сущностей, достигших сингулярности. В своем далеком будущем он ведет сражения и закручивает интриги, пытаясь перейти на какой-то следующий уровень, вобрать в себя еще больше энергии, пространства, знания… поглотить всю Вселенную.
Это и есть их главный приз, на самом-то деле.
Не просто бессмертие, знания и сила.
Вечность, всеведение и всемогущество!
То, что является атрибутом Бога с большой буквы.
Не плачь о неземной отчизне,
И помни, – более того,
Что есть в твоей мгновенной жизни,
Не будет в смерти ничего.
И жизнь, как смерть необычайна…
Есть в мире здешнем – мир иной.
Есть ужас тот же, та же тайна –
И в свете дня, как в тьме ночной.
И смерть, и жизнь – родные бездны;
Они подобны и равны,
Друг другу чужды и любезны,
Одна в другой отражены.
Одна другую углубляет,
Как зеркало, а человек
Их съединяет, разделяет
Своею волею навек.
И зло, и благо, – тайна гроба.
И тайна жизни – два пути –
Ведут к единой цели оба.
И все равно, куда идти.
Будь мудр, – иного нет исхода.
Кто цепь последнюю расторг,
Тот знает, что в цепях свобода
И что в мучении – восторг.
Ты сам – свой Бог, ты сам свой ближний.
О, будь же собственным Творцом,
Будь бездной верхней, бездной нижней,
Своим началом и концом
Так вот и Высшие.
Они могут хотеть хорошего, могут быть на твоей стороне, могут помочь и даже сказать чего-нибудь доброе. Но когда им что-то не нравится, они даже рассуждать не станут, кто может пострадать: хороший человек, ребенок, котенок, милый городок, похожий на старинную открытку… В этом периоде в нашей Галактике существует около двадцати Высших. Иногда кто-то из них исчезает, на время или навсегда. Порой они возвращаются… другими.
Худо-бедно, но это у меня в голове укладывалось.
Рано или поздно в Галактике останется только один Высший, и он пойдет дальше. Перейдет на новый уровень сингулярности, который даже я не могу представить. Это и будет концом цикла, концом существующей истории.Тот, кто соберет в себе все знания Галактики, уйдет дальше. В основе развития – те, кто решает возвыситься и собрать все смыслы мира.
– Все развиваются, бегут по дорожке, некоторые сходят с дистанции и садятся на обочине. Те, кто бегут, по пути жрут друг друга. Добегает один… и куда-то уходит. А на дорожку выходят новенькие бегуны.
– Все верно, – кивнул Высший.
– Может быть, те, кто побеждают в очередном цикле, где-то там… – я неопределенно повел рукой, – бегут дальше? На новой дорожке, на новое расстояние?
– Возможно, – согласился Высший.
Предчувствиям не верю, и примет
Я не боюсь. Ни клеветы, ни яда
Я не бегу. На свете смерти нет:
Бессмертны все. Бессмертно всё. Не надо
Бояться смерти ни в семнадцать лет,
Ни в семьдесят. Есть только явь и свет,
Ни тьмы, ни смерти нет на этом свете.
Мы все уже на берегу морском,
И я из тех, кто выбирает сети,
Когда идет бессмертье косяком…

продолжение.

[Rabin]

продолжение

Ну, допустим, один Высший может превратить в смысл искусство и красоту, другой, какой-нибудь космический Ктулху, разрушение и уничтожение. Не важно. Все равно они будут конкурировать, собирать смыслы попроще, вроде изобретений и физических идей, все равно они соперники. Даже Высший с его «сотрудничеством» всего лишь собирается объединить разные миры.
Высшие могут смещаться во времени, вмешиваться в дела друг друга и предсингулярных цивилизаций, защищать какие-то миры и каких-то важных для них личностей. Отсюда и их суровое требование не допускать геноцида, это ведь сделает беднее всю Вселенную. В далеком будущем они сойдутся в поединке, уцелевший и укрепившийся пойдет дальше… тьфу, не надо даже об этом задумываться, голова кругом идет. Но пока есть некое равновесие.
Люди – властелины земли и пленники Земли. Они защищают землю и покоряют ее, они уходят в землю, они изучают Землю. Им никуда не деться от ощущения вещественности своего мира, которое дает это слово.
– совсем другое. Слово не значит ничего материального, это лишь ощущение места и единства в нем, сейчас и навсегда. То-где-мы-ощущаем-друг-друга-во-всей-полноте. Оно связывает воедино мудрые материнские особи, суровых солдат, умных мыслителей, трудолюбивых селян. Единичная особь не имеет ценности вне культуры. Например индивиды не способны к предательству своего вида, готовы принять любые лишения. Они разделили свою цивилизацию на тех, кто пойдет к возвышению, и тех, кто умрет в пути, простым жребием, и никто не пытается схитрить.
Это не по-человечески, но заслуживает уважения.
Очень плохо, что такое единство распространяется лишь на них самих.
Высший вынужден раскрыть часть своих возможностей, преодолевая барьеры и уклоняясь от ловушек.
Отчасти это жест доброй воли, его действия непрерывно анализируют.
Отчасти доказательство серьезности намерений и предостережение от внезапной атаки.
Высший стоит в центре маленького подземного зала. Здесь нет никаких украшений, никаких технологий, никаких святынь.
Помещение – само по себе святыня.
Здесь был порожден смысл, ставший ключевым для одного из других.
– Я то, что нужно всем, – отвечает Высший.
И открывает им часть вероятного будущего.
Это слишком много даже для предсингулярных личностей. Потоки информации вливаются напрямую в сеть, и информации много, слишком много, чтобы ее воспринять.
Калейдоскоп.
Это тысячи, десятки тысяч коротких картин, клипы, прокрученные одновременно на тысячах экранов. Некоторые странные, некоторые интригующие, некоторые кажутся простыми или знакомыми.
Но в них нет ничего плохого.
Нет.
Ничего.
Плохого.
А потом Галактика открывается вся сразу – сотни миллиардов звезд, закрученных в спираль, полных энергии, жизни, смыслов…
И исчезает.
Звезды гаснут, словно свечи под порывом ветра. Некоторые мерцают чуть дольше, вокруг них вскипают энергетические выбросы – и тоже исчезают. Кажется, будто проносится выдох – затихающий, последний выдох неисчислимых миллиардов…
Тьма.
Черное пятно в небе.
Свет других галактик, плывущих во Вселенной.
Потом начинают гаснуть и они.
Высший ждет.
– В любом случае вы предупреждены.
Все уже было! Нет ничего нового под Луной, да и Луны уже нет. Я всецело за то, чтобы ты победил. Но я против такого наглого вранья! Если твой Высший погибнет, то мир исчезнет лишь для него.
– Не пытайся переложить свой выбор на других, он перестанет быть твоим выбором. У тебя может не быть ничего, кроме выбора, но пока он есть – ты существуешь.
– А если нет?
– О, выбор есть всегда.
Нельзя перекладывать свой выбор на других.
– Понимаете, каждый мир разумных существ рано или поздно, ну, если ему позволить, обретает какой-то один основной смысл. Создает Высшего, который собирает в себе все знания цивилизации, все ее мечты… всю ее память. Ну… вроде планетарного бога становится.
Ноосфера и точка Омега! Что писал Тейяр де Шарден? «Последний член ряда, он вместе с тем вне ряда»! Вот что такое Высший – Омега! Автономный, существующий, необратимый, трансцендентный! Все признаки налицо! И, кстати, Франк Типлер прямо называл Омегу результатом сингулярности!
– И мне плевать, как называть… это… Высший, эгрегор, Омега… Он в любом случае должен быть единственным. Как итог развития цивилизации. А их с Высшим других – двое. Значит, остаться должен только один.
– Как Дункан Маклауд!
– В общем, они вынуждены биться. За выживание. И мое мнение тут ничего не значит.
А потом мир гибнет.
– Весь мир. Галактика. Или даже все галактики. Я не знаю, в чем дело, но нельзя позволить другому развиться.
– Ты защитник. (Спаситель?)
– Это твой смысл, понимаешь?
у них не было настоящего смысла. Ты его нашел, понимаешь? Это твой Высший, потому что он защищает нас, защищает Землю.
– Другой тоже защищает.
– Не так! Он…
– Он уговаривает всех притереться друг к другу. А кто при этом умирает, ему все равно.
– Мой Высший Сказал, что если Высший Других победит, то потом погибнут все. Звезды погаснут, целые галактики исчезнут.
– Вот! Вот! – А знаешь, почему? . Потому что придет какой-нибудь супер-Высший из другой галактики. И всех поглотит. Если тебя не будет!
– Ты защитник. И ты нужен, чтобы защитить всю Галактику от внешних врагов.
Блин. А может, и впрямь? Если Высший Других сотворит такую галактику, которую легко завоюют Высшие из другой? Ну а почему и нет? Наши Высшие перестанут друг с другом конкурировать, перестанут быть злыми и зубастыми, а тут явится какой-нибудь супер-Инсек из Магелланова Облака…
А ведь есть и другие Высшие
Неужели они пропустят такое редкое событие?
Да ни за что на свете!
Другие… может быть, дело в них?
Не мог же мой Высший всерьез надеяться, что он соберет всех конкурентов в кучку и передавит – в лучших целях, конечно же!
«Кто ты?»
– Я твоя основа, – произнес я в полутьму. – Но не знаю, почему.
«Тогда меня не будет. И ничего не будет».
Вот так я с Высшим еще не разговаривал. Я уже не сомневался, что это он, что это его голос звучит во мне.
– Ты уже есть.
«Я есть, и меня нет. Я лишь вероятность. Шредингеровский Высший. Квантовая пена на ткани бытия».
– Как это?
«Слишком сложно. То, что я говорю тебе, лишь аналогии».
– Почему ты не можешь просто объяснить? Кто я, кто ты? Что за опасность грозит всему живому, если Другой победит?»
«Если я скажу, возникнет парадокс. Слишком значительный даже для меня. Я исчезну, а может быть, исчезнет вся Вселенная».
От века не прерывается, исполненная огня,
В небе игра волшебная звездных ночей и дня.
Вселенная воплощает тревоги свои в океанах,
В скалах крутых – суровость, нежность – в зорях багряных.
Сплетенье существований, движущихся повсюду,
Каждый в себе ощущает, как волшебство и чудо.
Сквозь душу порой проносятся неведомых волн колебания,
Каждый в себе вмещает вечное мироздание…/РАБИНдранат Тагор/
Высший молчал.
– Я знаю, кто я такой, – прошептал я. – И кто такой ты.
Будто что-то вздохнуло во мне: огромное, могущественное и одинокое.
– Не бойся, – сказал я. – Теперь мы вместе. Мы справимся. Будет трудно, но справимся. Ясно?
«Договорились», – ответил Высший.
Вселенная – она ведь очень большая. Настолько, что даже Высшему ее всю осознать сложно.
И разум в ней – обычное дело, а не исключение из правил. Разум заложен в самой основе пространства и времени, он такое же свойство природы, как гравитация или деление ядра. Само вещество, сама энергия стремится к тому, чтобы осознать себя. Начать двигаться, расти, поглощать.
Преображать мир.
Это жажда, неутолимая и бесконечная. Жажда познавать, жить, развиваться. Прорастать во времени, оставляя после себя хоть что-то – построенный дом, выросшее дерево, сына или дочь, мелодию или книгу, смешную шутку или удачную фразу. Но все это, и хорошее, и плохое – лишь эрзац, заменитель того, что хочется на самом деле.
А хочется вечности. Бесконечного познания. Бесконечной силы.
С другой стороны – уходящие в нирвану, изнуряющие себя в молитвах и постах, отказывающиеся от еды и воды монахи и святые. Не крик, но шепот, а в основе та же самая попытка прикоснуться к вечности. К абсолюту.
И рано или поздно, то в одном мире, то в другом, происходит чудо.
Возникает и воплощается идея.
Смысл.
Разум придумывает, как бесконечно обновлять биологическое тело. Или перенести сознание в иную форму. Как стать вечным и всемогущим… если получится.
Доставшийся нам мозг хранит в себе древнее ядро, отвечающее за это: жрать, убивать, размножаться.
люди и нелюди, начинают свой путь к вечности. Они очень быстро понимают, что на этом пути не нужны миллиарды. Они выбирают качество, а не количество, оставляя большую часть существовать в заповеднике, генном резервуаре, сокращая население войнами, отказом от размножения (ну не случайно вдруг возникли десятки «полов» и сексуальных практик, которые ведут к вымиранию), а в самом честном случае, простой лотереей.
Горстка полубогов начинает развиваться. Родной мир уже не способен дать требуемое. Значит – экспансия. Выжимание смыслов из чужих миров, безжалостное и неудержимое. Столкновение с иными полубогами. И постепенное уменьшение собственной численности, когда проштрафившиеся или слабые поглощаются более удачливыми соплеменниками, со всеми их знаниями, смыслами, мечтами и надеждами.
Потом… потом сингулярность. Высший, собравший знания кучи миров. И каким бы ни было число вобранных им личностей, все равно он сохраняет индивидуальность.
А где-то там, совсем уж далеко во времени, Высшие сходятся в схватке, их число уменьшается… и кто-то один уходит на следующую ступень.
Сколько их всего, этих уровней познания Вселенной?
Я не знаю, мой Высший тоже.
Бесконечные миры и бесконечные смыслы.
Сколько уровней у бесконечности?
Но рождаются, конечно, и те смыслы, что позволяют вырваться за пределы жадного рептилоидного сознания.
Итак. И я вижу Высшего, стоящего на воде передо мной. Другого, он весь энергия и свернутое пространство.
Он пришел биться насмерть, защищая и отстаивая свой смысл.
«Нам надо поговорить».
Нет, он уже не хочет разговоров. Он считает их бессмысленными, а то и хитрой уловкой.
Теперь я вижу и других Высших. Все они хранят в себе память и формы своих основ. Похожие на людей, похожие на насекомых, похожие на кальмаров и драконов, пауков и скатов. Существо, состоящее из электромагнитных полей вокруг микроколлапсара, истекающего энергией. Существо, состоящее из замедленного света. Существо, похожее на гигантскую амебу.
Если они решат вступить в схватку – со мной, между собой, – вся Солнечная система лопнет, как хрупкое ожерелье. Расколотые обугленные шары планет разлетятся в разные стороны, прежде чем их догонит плазменная волна взорвавшегося Солнца.
А я склонен упрощать.
Первый шаг всегда сложнее всего.
Вселенная превращается в плоскость.
В бесконечную плоскость.
Вся Вселенная – но не Высшие.
Они осмыслили мои возможности и выработали защитные механизмы. Они над плоскостью, вне Вселенной, как и я.
Я и не ожидал, что будет так легко.
Я убираю еще одну координату.
Вселенная становится линией.
Часть Высших исчезает, полностью утратив вещественность.
Я чувствую их противоборство, их боль и ярость.
Скорее всего, они убьют друг друга.
Но, к сожалению, и это не входит в мои планы.
Я убираю последнее измерение, и Вселенная превращается в точку. В ней нет ни пространства, ни массы, ни времени, ни вещества, ни энергии. Это абсолютное ничто – и все вместе одновременно.
Это инфлатонное состояние, как его называют земные ученые.
Меня тоже нет. Я внутри.
И все остальные внутри меня.
Все смыслы мира во мне.
«Слушайте», – говорю я.
Они больше не могут ни драться, ни спорить.
Они вынуждены слушать и смотреть.
Я показываю им всем то, что будет, если Другой Высший победит.
Гаснущие галактики.
Великое ничто, заполняющее мир.
Кажется, они не понимают. Я чувствую их мысли. Это все то же самое, рептилоидное, оставшееся в разуме даже через миллионы лет, прошедшее через всю вереницу зубастых предков.
Враг!
Нашествие из иных галактик!
Враг из иных реальностей!
Злость, страх и возмущение.
И обращенный ко мне вопрос: так ты сможешь защитить? Ты ведь Защитник? (Спаситель?)
– Я Защитник. Но я защищаю не только людей и не только Землю. Я защищаю всех и вся. Защищаю друг от друга. От того, чтобы победил кто-то один. Вобрал все смыслы – и ушел дальше.
Они задумываются.
– Вселенная бесконечна во времени и пространстве. Вселенная и есть жизнь. Разум рождается и умирает, тянется к вечности – и уходит в нее, когда приходит срок. Уходит, оставляя место для новых миров, для новых разумов, пытающихся познать бесконечность. Конфликтуя, сражаясь, интригуя. Все вы едины перед бесконечностью. Но если придет тот, кто всех примирит, если в вечность уйдут все – Вселенная погибнет. Поглотит сама себя, познает все смыслы, исчислит каждый атом. Нет иного врага, кроме единообразия, кроме АБСОЛЮТА.
Они начинают понимать.
– Я защищаю Вселенную, – поясняю я. – Я предохранитель, не дающий разуму сожрать себя. Я не смогу сражаться со всеми, но…
Они понимают.
– Если придется – я перезапущу мир. Как это сделал мой предшественник пятнадцать миллиардов лет назад. Мне не хотелось бы так поступать. Тем более так рано. Но будет новая Вселенная, новые разумы, новые смыслы. И кто-то всегда будет охранять вечность. Берите то, что можете взять, в этом суть жизни. Но никогда не пытайтесь взять все.
Я жду. Здесь нет времени, здесь ничего нет, но даже мне трудно сдерживать безумный потенциал жизни в себе.
– Я не Защитник, – говорю я, когда они смиряются с неизбежным. – Я Страж.(Мы разберём эти термины:страж, защитник, спаситель и...спасатель, позже).
И я разворачиваю точку.
Бережно и не спеша.
Вначале – пространство. Всего одно измерение. Запускаю время. Разворачиваю линию в плоскость. Вспыхивают звезды – сверкающие отблески звезд.
Я раскрываю мир в трех измерениях и позволяю ему расти дальше по оси времени.
С каждым движением я теряю смыслы. Даже мне-Высшему, становится непонятным происходящее. С каждым потерянным измерением я становлюсь все глупее и слабее. Я снова обычный Высший, вернувшийся к своей основе. И вот Я понял, что остался один - человек.
Говорят, Высшего нельзя призвать.
Даже если ты основа, если когда-то породил его смысл.
Высший приходит, лишь если это нужно ему самому.

[Rabin]

Высказанное выше - это результат длинного разговора с более полумиллиона просмотров.
Должен посоветовать читателям прочесть материал несколько раз. Материал специально лишён терминологии и максимально популяризован. Однако это не умаляет содержащейся в нём сложности. Иногда поданное мало повторить лишь раз.