Примеры достижения бесстрастия:
Пример аввы Сисиния. В «Луге духовном» авва Сизиний приводится как пример подвижника, достигшего бесстрастия, на что указывает рассказ самого аввы: «Однажды ко мне в пещеру, что близ Иордана, пришла сарацинка. Я пел в это время третий час. Войдя в пещеру, она разделась донага и легла передо мной. Я, однако, не смутился, но продолжал совершать правило со спокойствием и страхом Божиим. Окончив молитву, говорю ей по-еврейски: «Встань, я поговорю с тобой…» Она встала. «Христианка ты или язычница?» – спрашиваю ее. – «Христианка». – «Что ж, разве ты не знаешь, что за блуд будет наказание?» – «Да, знаю». – «Зачем же ты ищешь блуда?» – «Я голодна». – «Перестань грешить и приходи ко мне ежедневно. Я буду делиться с тобой тем, что Бог пошлет». С того дня она приходила ко мне ежедневно, и я давал ей пищу, что Бог посылал, до тех пор, пока не ушел из той местности».
Иоанн Лествичник в качестве примера высочайшей степени чистоты пересказывает эпизод из агиографического источника: «Некто, увидев необыкновенную женскую красоту, весьма прославил о ней Творца и от одного этого видения возгорелся любовью к Богу и пролил источник слез».
Максим Исповедник утверждает, что, когда монах достиг высокой степени нравственного совершенства, он смотрит на женское тело с бесстрастием ума.
Для Симеона Нового Богослова воплощением бесстрастия был его духовный отец Симеон Студит: в Гимне 15–м Симеон утверждает, что Студит был настолько вне страстей, что не стыдился наготы — ни чужой, ни своей собственной.
Пример преподобного Пимена Великого. Авва Пимен, по свидетельствам окружавших его братьев, достиг высшей степени бесстрастия: ни одно явление во внешнем мире, ни один звук не могли отвлечь его от непрестанной молитвы. Он говорил, что тем, кто трезвится, нет дела до явлений внешнего мира.