Любимые стихи

[Виктор А.]

А какой город Макс Волошин любил?

Коктебель (где жил и умер). Где и эту поэму о России завершил:

На всё нужна в России только вера:
Мы верили в двуперстие, в царя,
И в сон, и в чох, в распластанных лягушек,
В социализм и в интернацьонал.
Материалист ощупывал руками
Не вещество, а тень своей мечты;
Мы бредили, переломав машины,
Об электрофикации; среди
Стрельбы и голода — о социальном рае,
И ели человечью колбасу.
Политика была для нас раденьем,
Наука — духоборчеством, марксизм —
Догматикой, партийность — оскопленьем.
Вся наша революция была
Комком религиозной истерии:
В течение пятидесяти лет
Мы созерцали бедствия рабочих
На Западе с такою остротой,
Что приняли стигматы их распятий.
И наше достиженье в том, что мы
В бреду и корчах создали вакцину
От социальных революций: Запад
Переживёт их вновь, и не одну,
Но выживет, не расточив культуры.

[Zeton]

Демьян Бедный.

У господ на елке.

Помню - господи, прости!
Как давно все было!-
Парень лет пяти-шести,
Я попал под мыло.

Мать с утра меня скребла,
Плача втихомолку,
А под вечер повела
"К господам на елку".

По снежку на черный ход
Пробрались искусно.
В теплой кухне у господ
Пахнет очень вкусно.

Тетка Фекла у плиты
На хозяев злится:
"Дали к празднику, скоты,
Три аршина ситца!

Обносилась, что мешок:
Ни к гостям, ни к храму.
Груне дали фартушок -
Не прикроешь сраму!"

Груня фыркнула в ладонь,
Фартушком тряхнула.
"Ну и девка же: огонь!-
Тетушка вздохнула.-

Все гульба нейдет с ума -
Нагуляет лихо!
Ой, никак, идет "сама"!"
В кухне стало тихо.

Мать рукою провела
У меня под носом.
В кухню барыня вошла,-
К матери с вопросом:

"Здравствуй, Катя! Ты - с сынком?
Муж, чай, рад получке?"
В спину мать меня пинком:
"Приложися к ручке!"

Сзади шум. Бегут, кричат:
"В кухне - мужичонок!"
Эвон сколько их, барчат:
Мальчиков, девчонок!

"Позовем его за стол!"
"Что ты, что ты, Пепка!"
Я за материн подол
Уцепился крепко.

Запросившися домой,
Задал реву сразу.
"Дём, нишкни! Дурак прямой,
То ль попорчен сглазу".

Кто-то тут успел принесть,
Пряник и игрушку:
"Это пряник. Можно есть".
"На, бери хлопушку".

"Вот - растите дикарей:
Не проронит слова!..
Дети, в залу! Марш скорей!"
В кухне тихо снова.

Фекла злится: "Каково?
Дали тож... гостинца!..
На мальца глядят как: во!
Словно из зверинца!"

Груня шепчет: "Дём, а Дём!
Напечем-наварим,
Завтра с Феклой - жди - придем.
То-то уж задарим!"

Попрощались и - домой.
Дома - пахнет водкой.
Два отца - чужой и мой -
Пьют за загородкой.

Спать мешает до утра
Пьяное соседство.
. . . . . . . . . ..
Незабвенная пора,
Золотое детство!

[Виктор А.]

В связи с появлением темы о неофитстве, просмотрел стихотворные заметки в своём старом блокноте периода крещения. И многое улыбнуло:

Заметки из притвора.

Неофитские годы - прекрасные!
Всё испробовать хочется страстно мне:
То к Писанию строчу толкования,
то вдруг жажду соборования.

* * *

Опять весь день про столпников читаю
и от восторга чуть ли не скулю:
Всё! С понедельника начнётся жизнь святая!
Вот только эту пачку докурю …

***

Вечерня. Взгляд на деву кинул:
«Ого! Какие волоса!»
И тут как раз поют прокимен:
«Ты еси Бог, творяй чудеса…»

***

Да, вновь я согрешу, и вновь раскаюсь…
Но это же и есть живая плоть!
Поэтому, ничуть не сомневаясь,
Пою четвёртым гласом «Бог Господь…»

* * *

Грехи мои скучны, не ужасающи
И батюшка, конечно же, не ахнет,
но всё-таки вздыхает понимающе
и от него кагором сладко пахнет.

* * *

И слышу разговор в притворе тесном:
«Евангелие, конечно, надо чтить,
но всё-таки Булгаков интересней.
Ты, главное, Булгакова прочти!»

И вижу двух очкариков небритых,
исполненных восторженных эмоций.
Мерещатся им Мастер с Маргаритой,
а в алтаре - Иешуа Га Ноцри …

* * *

«Любовь! Любовь! - воркует поэтесса. -
Христианство это подставление щёк!
Должны мы ненавидеть только бесов!
Ну, может быть, католиков ещё…»

* * *

Смирения нет?
О том не беспокойся.
Для этого даются «испытания».
Тебя ещё не били ниже пояса,
а между тем, цель «ближних» - воспитание.

* * *

Ты ждёшь ответа на свои вздыхания,
а Бог молчит, как будто глух и нем?
Но ведь молчание Слова - тоже тайна,
И милость, и защита от подмен.

[Olga-olivfka]

Не в первый раз и не в последний раз
страдаешь ты... Уймись, займись трудами,
и ты поверь - не лучше прочих рабств
быть в рабстве и у собственных страданий.

Не в первый раз и не в последний раз
ты так несправедливо был обижен.
Но что ты в саможалости погряз?
Ведь только унижающий - унижен.

Безнравственно страданье напоказ -
на это наложи запрет строжайший.
Не в первый раз и не в последний раз
страдаешь ты...
Так что же ты страдаешь?

(с) Евгений Евтушенко

[Olga-olivfka]

Ничто не вечно. Чувства проходящи,
Эмоции сгорают как свеча.
Напоминай себе об этом чаще,
Чтоб не разрушить душу сгоряча.

Ничто не вечно. Мелочны обиды,
Ничтожны страхи, безрассудна страсть.
Когда неймется, вспоминай Давида,
Чтоб о себя ж споткнувшись не упасть.

Ничто не вечно. Выбирай молчанье,
Когда внутри обрывки фраз бурлят.
Великому присуще воздержанье,
И перед кротким отступает ад.

Ничто не вечно. Когда сердце бьется
Как молоток и стука не унять,
Ты вспоминай, что этот ком эмоций
Растает завтра на восходе дня.

Ничто не вечно. Все пройдет однажды
И возвратится на привычный круг.
И лишь потом уразумеет каждый,
Ничто не вечно. Вечен только дух.

Маргарита Коломийцева

[Георг]

Твой глас незримый, как дым в избе.
Смиренным сердцем молюсь тебе.

Овсяным ликом питаю дух,
Помощник жизни и тихий друг.

Рудою солнца посеян свет,
Для вечной правды названья нет.

Считает время песок мечты,
Но новых зерен прибавил ты.

В незримых пашнях растут слова,
Смешалась с думой ковыль-трава.

На крепких сгибах воздетых рук
Возводит церкви строитель звук.

Есть радость в душах — топтать твой цвет,
На первом снеге свой видеть след.

Но краше кротость и стихший пыл
Склонивших веки пред звоном крыл.


Есенин

[Olga-olivfka]

В наш век, когда сердцу не модно приказывать,
и чувства – прямое пособие к действию,
блажен, подчинивший эмоции разуму,
владеющий духом, в любых происшествиях.

Блажен, тот, кто вовремя может откланяться,
при первых намёках эмоций бушующих,
не нужно ему ни победы, ни равенства,
ни правды, добытой в бою торжествующе.

Тот истинно славен, кто справился с мыслями.
Тому, кто владеет собой, как орудием,
мир с Богом дороже запятнанной истины
и добрая совесть ценней правосудия.

Эмоции губят в момент репутации,
великие - чувствами гнева повержены.
Кто ж сдержан в словах, тот король ситуации
и будет вовек господином несдержанных.

В наш век, когда правят инстинкты, и празднуют
спонтанность свою и любые желания,
блажен, подчинивший эмоции разуму,
а разум и жизнь подчинивший Писанию.

Маргарита Коломийцева