Цитата Сообщение от Espada Посмотреть сообщение
Лютер же с компанией не ограничились частным вопросом об индульгенциях, они много чего антицерковного сподобились наворотить. К сожалению.

Короче, мой критерий таков. Может та или иная Церковь проследить преемственность своей веры и традиции в веках, значит она вправе называться Церковью Христовой. Ну а коль не может, тогда это увы! голимый новодел.
И ничего тут нет "невидимого".
Цель Реформации была вернуть Церковь к доктринам благодати, первоначально даже не было цели отделяться от Рима. Вспомните, в своих 95 тезисах, Лютер раскритиковал те положения Рима, которые противоречили доктрине оправдания верой: чистилище, сокровищница благодати, индульгенции. Для Лютера августинская доктрина благодати, как это выражено в доктрине оправдания одной верой, была «articulus stantis et cadentis ecclesiae» («статьей, на которой стоит или падает Церковь»). Кальвин называл доктрину благодати подвеской Реформации. Луис Беркхоф правильно заметил, что в изначальной Церкви вера «в целом рассматривалась как главный инструмент получения заслуг Христа и часто называлась единственным средством спасения». Вера, а не дела – это выражение неоднократно повторяется у апостольских Отцов и повторяется у апологетов. Климента Римского, я вчера цитировал. Он прямо заявлял, что христиане оправдываются не «благочестием, или делами, в святости сердца нами совершаемыми, но посредством веры». Если рассматривать августиновскую доктрину, хоть Августин и считает, что оправдание и освящение неразделимы, нельзя сказать, что они не различимы. Оправдание по Августину ведет к освящению, но не тождественно с ним. Согласно Августину, вера человека во Христа оправдывает, и исповедание Христа является действенным для прощения грехов. Мы оправданы Кровию Христа, и у нас нет никаких достоинств, которые не являются дарами Бога. Конечно, вера действует любовью, но это не означает, что оправдание совершается на основе любви. Многие августинисты ясно сохранили концепцию оправдания даже в эпоху схоластики, хотя другие не сделали этого. Некоторые католики готовы выдвинуть лозунг «вперед в Средневековье», думая, что они найдут там основания для своей доктрины. Однако Адольф Гарнак утверждал, что если бы средневековая Церковь вполне последовала своему любимому учителю – Фоме Аквинскому – в вопросе оправдания, в Реформации не было бы необходимости. Великий ранний схоласт Ансельм верил в оправдание только верой. Он описывал этот момент в наставлении для утешения умирающих, которое приводит О.Стронг: «Вопрос: Ты веруешь, что Господь Иисус умер за тебя? Ответ: Я верю в это. Вопрос? Разве ты не благодаришь Его за Его страсти и смерть? Ответ: Я благодарю Его. Вопрос: Ты веришь, что ты не можешь быть спасен без Его смерти? Ответ: Я верю в это». Затем Ансельм утешает умирающего: «Тогда жизнь Его пребывает в тебе, и в смерти ты можешь вполне положиться на Его смерть, чтобы Он покрыл тебя, и когда Господь, Бог твой, призовет тебя на суд, скажи: Господи, на суде Твоем покрой меня смертью Господа нашего Иисуса Христа, ибо иначе я не могу состязаться с Тобой. А если Он скажет, что ты грешник, скажи: Господи, я ставлю смерть Господа нашего Иисуса Христа между моими грехами и мной. Если Он скажет, что ты заслуживаешь осуждения, скажи: Господи, я ставлю смерть Господа нашего Иисуса Христа между моим грехом и Тобой, и Его заслуги прилагаю к себе, ибо я должен был их иметь и не имел. Если Он скажет, что Он разгневан на тебя, скажи: Господи, я ставлю смерть Господа нашего Иисуса Христа между Твоим гневом и мной. И когда ты закончишь, еще раз скажи: Господи, я ставлю смерть Господа нашего Иисуса Христа между мною и Тобою» (Opera Migne 1:686-687). Средневековая схоластика также рассматривала оправдание как мгновенный акт. Так было до Тридентского собора (1545-1563), который официально подтвердил, что оправдание – это процесс, основанный на человеческих заслугах, получаемых посредством Божией благодати (Сессия 6, канон 7), что обозначило отход католической Церкви от ортодоксального учения об оправдании. Для Лютера Рим.1.17 и Мтф.4.7 учат, что только праведность Бога дает милость и прощение. Все человеческие достоинства и сверхдолжные заслуги вместе с индульгенциями отвергались. Статья 4 Аугсбургского исповедания, написанного Меланхтоном, гласит: «люди не могут оправдаться пред Богом собственными силами, заслугами или делами, но они оправдываются даром ради Христа, верой, когда они веруют, что принимаются с благосклонностью, и что их грехи прощены ради Христа, Который Своей смертью искупил наши грехи». В другом месте Лютер утверждал, что праведность Христа становится нашей, а наши грехи вменяются Ему; таким образом Тот, Кто был невиновен, стал виновным, тогда как мы, будучи порочны, становимся невиновными. Кальвин в своем «Наставлении» (3.11,15,20,27), ссылаясь на Августина и Петра Ломбардского, учил той же доктрине. Несмотря на то, что женевский реформатор видел единство со Христом как предшествующее вере (тогда как для Лютера оно следовало из веры), Беркхоф обоснованно говорил: «Хотя Кальвин отличался от Лютера в учении о порядке спасения, он был вполне согласен с ним относительно природы и значения доктрины оправдания верой».